Но потом суета эта неожиданно стихла. Вроде бы, это должно было подтверждать мысль о «военных играх», но Сидор вдруг забеспокоился. «Хомяки» вели себя как-то очень уж необычно, то и дело уединялись и что-то усиленно обсуждали, иногда рисуя схемы, которые сразу после этого уничтожали, постоянно названивали в Москву. А главное – их лица! Сидор был большим специалистом по людской психологии, его актерскими улыбочками обмануть было невозможно, он людей насквозь видел. А Чип с Дейлом и не пытались актерствовать, их озабоченные физиономии яснее ясного говорили, что они чем-то всерьез обеспокоены. И «обеспокоены» – это очень мягко сказано.
Сидор привык доверять своим подручным, они много раз доказывали, что способны обезопасить жизнь и работу шефа так, чтобы он об этих проблемах и не вспоминал, единственное условие – чтобы они знали абсолютно все обо всем, что происходит с их патроном, и чтобы он выполнял требования, которые они предъявят. Это было обговорено в самом начале их трудовой деятельности. С тех пор они ни разу не переступали положенной грани и не требовали больше, чем необходимо. И уж если они что-то начинают требовать необычное, значит запахло жареным всерьез. При выполнении их условий они обещали 85 процентов безопасности, заметив, что охрана Президента, на которую работает вся Россия, гарантирует 95 процентов. Учитывая, что хозяйство Сидора было несколько меньше президентского, такой расклад его вполне устраивал.
В общем, поначалу Сидор не стал напрягать своих хлопцев еще больше расспросами. Но в самолете он начал нервничать. От парней прямо ощутимыми волнами исходило чувство опасности, казалось, что они искрами сыплют. «Как бы самолет не спалили», – пошутил про себя Сидор, и попытался уснуть.
На этот раз они летели на «Крылышках Березовского», то есть «Аэрофлотовским» рейсом. Все было привычным, родным. Объявления бортпроводниц на настоящем русском, искренние улыбки, «Ну, погоди!» по телевизору, традиционные бутербродики с икрой на закуску. Но что-то было не так.
И чем ближе становилась горячо любимая Родина, тем гуще делалась аура напряжения, казалось, эту неосознанную тревогу, затянувшую салон, можно было проткнуть пальцем. Какой там сон! Чип и Дейл по очереди сбегали в туалет, на ходу готовя сотовые телефоны, явно, чтобы Сидор не слышал их переговоров. Если бы он не был уверен в них больше, чем в родных сыновьях, он мог бы подумать, что они заговор готовят. В начале полета они суетились. Немного, конечно, только Сидор мог это заметить, для всех остальных они оставались образцом выдержки и невозмутимости, но их хозяин по малейшим, совсем незаметным признакам определял их душевное неспокойствие. А теперь они стали похожи на сфинксов, ни малейшей эмоции на лице, только глаза локаторами обшаривают салон в сотый раз. Вот это и был самый плохой признак. Они постоянно находились в боевой готовности, в любой момент были готовы к неожиданностям и к схватке. Но сейчас они были уже в процессе этой самой схватки, невидимой окружающим. Это были не просто заряженные автоматы, но уже и снятые с предохранителя.
