– Уж больно велики отдельные зерна, – осторожно сказал Дар. – Разве Галикты имели километровые размеры?
– Вот вам и флот Галиктов, – проворчал Железовский. – Корабли висят на центральном ядре, или хоботе, – не знаю, как назвать это сооружение.
– Яйцеклад?
Дар фыркнул.
Аристарх подумал, кивнул.
– Пусть будет яйцеклад. Думаю, вся планета представляет собой завод по производству космических кораблей или, скорее, искусственный организм, матку, которая выращивает корабли по заданной программе. Здесь их миллионы. Однако, судя по отсутствию всякого движения, пси-ауры и энергетических источников, матка мертва.
– Чуть ниже нас я вижу несколько небольших электрических огоньков, – сказал Дар. – Может, какие-нибудь летаки все еще способны передвигаться?
– Надо пробить дырку в поверхностном слое планеты, – заявила Дарья. – И я слетаю внутрь на модуле, посмотрю на яйцеклад поближе.
– Зачем? – возразил Дар. – Пусть Шершень попробует поговорить с инками уцелевших кораблей, выяснить их степень готовности и возможности. Наверняка ему будет несложно установить контакт с ними.
– Вечно ты со мной споришь! – возмутилась девушка.
– Потому что я ищу более простые решения, – пробормотал молодой человек.
– Все равно кораблем надо будет управлять, а для этого надо будет идти внутрь и договариваться с инком.
– Договориться может и Шершень.
– Правнук прав, – положил конец спорам Железовский. – Если Шершню удастся найти готовые к полету спейсеры и подчинить их инки нам, задача будет решена.
– Но они все лишены энергии!
– Если они имеют такие же энвексы [4], как наш корабль, заполнение энергоемкостей не превратится в головную боль.
– Сговорились, родственнички! – сдалась Дарья. – Трусы и перестраховщики!
Дар уловил мысленную улыбку и подмигивание прадеда, ответил таким же мысленным вздохом и разведением рук, что означало: вот она, женская справедливость!
– Что вы там перемигиваетесь с умным видом? – добавила Дарья сердито.
– Ничего мы не перемигиваемся, – робко возразил Дар.
– А то я не вижу!
– Женщины в массе своей редко ошибаются, – с философской назидательностью проговорил Железовский, – но женщины-интрасенсы правы всегда. Запомни, внучек. А теперь кончай базар, молодежь, принимаю решение: подключаем Шершня. Этот парень наша опора и надежда.
Споры прекратились. Собственно, и не споры это были, а небольшая психологическая разгрузка-пикировка, споспешествующая отдыху. И больше всего отдых требовался Дарье, готовящейся стать матерью, – новое состояние волновало, стесняло и влекло, – хотя она никогда не призналась бы в этом даже себе самой.
