У яранги шамана стали прощаться.
– Возьми олешка, однако, – предложил Миргачан. – Лошадь твой далеко не уйдет, замерзнет, а олешек нет.
– Это было бы неплохо, – с сомнением проговорил Дмитрий, – да ведь мне нечего за оленя дать. Лошадь – неравноценный обмен.
– Бери даром, – великодушно махнул рукой шаман. – Я не обеднею. Если надо, мне охотники любого олешка приведут.
– Ну, тогда, пожалуй, можно.
Дмитрий перегрузил тюки с походным имуществом с лошади на красивого оленя, погладил его по шее:
– А он не убежит?
– Смирный, однако, не убежит, – осклабился Миргачан.
– Тогда я двинулся дальше. Спасибо за гостеприимство, за беседу, за оленя. В долгу не останусь. Прощайте.
Шаман мелко-мелко закивал, сунул Дмитрию вырезанную из китового уса темную фигурку, напоминающую зверя и человечка одновременно.
– Это шипкача, добрый дух. Помогать будет, однако, тугныгаков отгонять.
– Кого?
– Тугныгаков, злых духов.
Дмитрий взвесил в руке ставшую теплой фигурку, положил в карман на груди, поклонился (благодарить за такой подарок не полагалось по местным поверьям) и дернул за кожаный поясок, заменявший узду. Олень послушно тронулся с места.
Никто Дмитрия не провожал. Барыги уехали, ажиотаж с обменом и торговлей спал, жители стойбища разошлись по домам. Лишь стайки детей продолжали суетиться то там, то здесь, изредка появляясь у яранги Миргачана.
Дмитрий оглянулся на краю поселка, но шамана не увидел. «Духовный наставник» стойбища не любил долгих прощаний и скрылся в своем жилище. Зато появился откуда-то тот самый мужчина в камуфляже, которого избили менялы. Он догнал Дмитрия с непокрытой головой, исподлобья глянул на оленя, на путешественника, на море.
– Я знаю, что ты ищешь. – Голос у незнакомца был тонкий, гортанный, необычный. – Могу показать дорогу.
– Это интересно, – сказал Дмитрий хладнокровно. – Мне казалось, я сам не знаю, куда иду и что ищу.
– Ты ищешь Рамль. Я знаю дорогу.
Дмитрий подобрался, ощупал недоверчивым взглядом темное лицо незнакомца, разукрашенное синяками и царапинами, не похожее ни на лицо тунгуса, ни на лицо русского, ни на «лицо кавказской национальности». Снова пришло ощущение, что у мужика не два глаза, а четыре.
– Откуда вам известно… о Рамле?
Губы незнакомца исказила усмешка.
– Это неважно. Ты хочешь найти крепость?
– Хочу, – подумав, ответил Дмитрий.
– Я отведу тебя. Ты помог мне, я помогу тебе. Но идти надо быстро.
– Почему?
– Они могут вернуться.
Дмитрий понял, что речь идет о барыгах, избивших собеседника.
