Они сели на скамью и несколько минут сидели молча. Валин запускал систему рождения и что-то говорил вполголоса сам себе; он имел такую привычку.
Остановился, вытер лоб, надел очки.
– Автоматика не работает, – заявил он, – придется вытаскивать ее из ванны на руках.
– Сколько она весит?
– Девяносто два кило.
– Справимся.
Рождение клона обычно проходит проще, чем рождение человека, но все равно занимает несколько часов. Спешить было некуда. Гектор осматривал помещение.
Обыкновенный подвал, пожалуй, слегка увеличенный, раскопанный в глубину – отсюда шесть лишних ступенек на входе. Строили давно, потому что пол сильно стерся, а пластик потемнел. Строили еще прошлые хозяева, общество вегетарианцев, или еще кто-нибудь до них. На полу вдавленности от ножек мебели, стоявшей когда-то, и несколько пятен – так, как будто пролили что-то горячее или кислоту. Скорее всего, раньше здесь было какое-нибудь хранилище бумажных документов со многими стеллажами. Под потолком в углах – четыре стерилизационных кондиционера (стандартные СК-6) и еще один излучатель для обуви на входе. Удобная штука, заменяющая бахилы, стерильную обувь. Он стерилизует подошвы каждого входящего человека. Если кто-то вздумает войти босиком, на ступнях останутся ожоги.
Несколько шкафов с инструментами и полный набор приборов. Вторая дверь.
– Там операционная, – сказал шеф, заметив его взгляд, – там еще две комнаты: операционная и «холодильник».
Гектор кивнул.
– Вы неплохо подготовились. Это и есть та проблема, которую вы собирались мне подсунуть? Это чудище из ванны?
– Это только маленький кусочек проблемы.
– Генная модификация?
– Нет. Как точно заметил господин Валин, эта штука совсем не человек, а нечто, притворяющееся человеком. Кстати, она может оказаться очень сильной. Еще и поэтому я остановилсвой выбор на вас. Вы в некотором роде военный специалист, а господин Валин – он всю жизнь занимается боевыми искусствами, это его хобби.
– Это не хобби, а способ жизни, вы неправильно сказали, – мягко возразил Валин.
Валин был небольшого роста, полноват, весь какой-то мягкий, округлый, хотя совсем не дряблый. Большие скромные глаза под стеклами очков. Не скажешь, что в этих глазах светится острая мысль, никак не скажешь. Но и тупым его тоже не назовешь. Он как бы придавлен чем-то тяжелым. Как еще живая лягушка, на которую сверху положили большое тяжелое лабораторное стекло. Шевелит лапками, но сдвинуться с места не может.
– Я это знал, – сказал Гектор, – вас сразу выдают косточки на пальцах.
