– Как хорошо! – сказала она.
– Что хорошо? – поинтересовался сын.
– Я не знаю, просто хорошо – вот и все. Хорошо жить.
– Еще бы. Хорошая погода. Красивые елочки. Так спокойно.
– Да.
– А ты заметила, что с каждым годом жизнь становится проще?
– Конечно. Вот это и хорошо.
– Что может быть лучше простоты?
– Ага. И природа. Природа – это хорошо.
К концу разговора они оказались на улице 977, около полуразрушенного дома и, быстро оглянувшись, он – вправо, она – влево, нырнули в пролом окна. Внутри было темно и сыро и пахло рваными газетами.
– Здесь пахнет рваными газетами, – заметил Дробь-третий, расправив плечи и подняв голову.
– Такого запаха не бывает, – ответила мать. – как ты можешь отличить запах рваных газет от запаха целых?
– Могу.
– Да, я понимаю.
– К счастью, на улице никого не было, – сказал Дробь-третий, – как ты думаешь, это случайно?
– Может быть.
– А наблюдение со спутника? Они же не могли нас пропустить?
– Не могли. Зато сейчас они нас не видят. Здесь очень много подвалов, целые катакомбы. Не станут же они устраивать облаву из-за какого-то одного человечика.
А меня они и так выловят, потом.
– Я не человечек. Я не…
– Потому что я никогда не видела никаких облав, – добавила мать, не слушая, – Только в фильмах.
– Откуда ты знаешь о катакомбах?
– Я ожидала, что это случится.
– Ты уже была здесь?
– И не только здесь. И дальше.
– И что, они тебя не наказали?
– Была ночь и сильная буря; спутник не мог вести меня сверху, а на улице не было никого. Никто ни о чем не узнал. Во всяком случае, меня не наказали.
– Но ты промокла?
– Я сказала, что люблю гулять под дождем. У меня ведь розовый жетон, мне прощают маленькие странности.
Некоторое время они шли молча. Подвалов действительно было много. Каждый следующий имел дверь, которая вела в следующий, потом опять в следующий и так, казалось, без конца. Когда не стало окон, Фрыалж включила фонарик.
– Мама, – спросил Дробь-третий, – как ты думаешь, что происходит вокруг нас?
– Я не поняла?
– Я хочу спросить, это хорошо или плохо? Я всегда делил вещи на хорошие и плохие. Например, я знаю, что жить это хорошо, но я не знаю хорошо ли я живу.
И я не могу об этом узнать, что значит жить плохо и что значит жить хорошо. Но мне кажется, что живу в одном измерении. Я не знаю, хорошо это или плохо.
– Не думай об этом.
– Почему?
Он остановился.
– Почему?
– Ты все равно этого не узнаешь. Тот кто думает, тот погибнет. Нужно действовать. Если мы больше не встретимся, запомни как делала я. Сейчас я не знаю, нужно ли спасать тебя, но знаю, что без тебя мне будет плохо – и поэтому мы здесь. Никому не должно быть плохо – вот что значит жить хорошо. Если тебе плохо – действуй.
