– Браво, Вадим Петрович. Вы не только отважны, но и по-настоящему умны. Это облегчает..
– Что? – жестко спросил Ляхов, сразу вспомнив инструкции и советы корпусных контрразведчиков.
– Да нет, не вербовку, господин капитан. Мы же с вами действительно товарищи по оружию. С русскими мы играем в открытую. Я на самом деле сотрудник центрального аппарата «Зихергейстдинст»[12] и честно прошу вашего разрешения на приватную, в чем-то даже конфиденциальную беседу, пока вы оказались вне контроля моих коллег с вашей стороны.
– А что, для такой беседы есть основания?
– В том-то и дело, Вадим Петрович, в том-то и дело. Просто вы оказались в несколько необычной ситуации, и мы, зная кое-какие тонкости, хотим вам помочь, посоветовать и так далее.
«Вообще-то все вербовки так начинаются, что бы он там ни говорил, – подумал Ляхов, – но отчего бы и не поболтать? Ума хватит сообразить, когда начнется нечто нежелательное».
– А кстати, с кем имею честь?
– Майор Розенцвейг. Референт Восточного департамента. Специалист по вопросам контртерроризма.
– Странно, – сказал Ляхов. – С вашей внешностью и языком.. Логичнее было бы заниматься Западом или Севером.
Розенцвейг засмеялся и махнул рукой.
– Не думаю, что в вашем Генштабе китайское направление ведут китайцы или калмыки.
С ним нельзя было не согласиться. Хотя сомнения остались.
– Итак, господин майор? А звать-то вас как? Вы меня знаете, я вас – нет.
– Можно – Григорий Львович. Вполне корректная транслитерация.
– Ну, говорите. Мы с вами в одинаковых чинах, поэтому можно без церемоний.
Розенцвейг посерьезнел.
– Я так понимаю, что ваше руководство пока еще не поставило вас в известность о ситуации, в которой вы оказались. Возможно, у них есть свои резоны, но скорее всего это обычная безалаберность. Или наплевательское отношение к всякого рода рискам. «Авось, небось да как-нибудь».
– Что за ситуация? По-моему, это я не далее как вчера ставил руководство в известность о том, что случилось на перевале. И доложил вполне исчерпывающе. О чем еще можно говорить? Все закончилось. Теперь лишь бы мой друг поскорее встал на ноги.
– Если бы так. Что вы с коллегой отважные офицеры и великолепные стрелки – бесспорно. Большего не смог бы сделать никто. Беда в том, что..
Израильский контрразведчик нервничал, теперь это стало ясно Ляхову. Например, огляделся он как-то слишком напряженно, будто опасаясь слежки. И немедленно это подтвердил словами:
– Вообще-то и сидеть нам с вами здесь не так уж безопасно. Впрочем, нас надежно прикрывают, да и времени прошло пока немного, день-другой в запасе, пожалуй, имеется. Но я бы на это не слишком рассчитывал.
