– Да так… Какая, в сущности, разница? – как можно беспечнее отвечал Гайс и даже попробовал увести разговор в сторону. – Вина не желаешь? У меня немного осталось…
Не тут-то было!
– Вина не хочу. Я хочу знать, чем занимается офицер армии Его Величества в свободное от службы время!
– Просто крашу бумагу. Мне нравится крашеная бумага. Разноцветная! – отвечал Гайс с улыбкой сельского дурачка.
– А каким образом разноцветная бумага связана в высоким искусством стрельбы из лука?
– Никаким. То есть абсолютно!
– Так мы и поверили! Чтобы в жизни Лу было что-то, не связанное с Нимарью!
– Ты ошибаешься.
– А знаешь ли ты, что Нимарь…
– Не знаю, – Гайс нервно оборвал Убийцу Городов. – Давай поговорим о чем-нибудь другом!
– Да как я могу говорить «о другом», когда мне страсть как охота узнать, где ты взял краски, что ты клеишь рыбьим клеем, зачем здесь эти прутья. А вдруг ты мастеришь воздушного змея, чтобы с его помощью сноситься с разведкой противника?
– Опять двадцать пять… Во второй раз не смешно!
– С чего ты взял, Лу, что я собираюсь тебя смешить? – вкрадчиво спросил Нерг, и Гайс вдруг отчетливо осознал, что во фривольном озорстве Нерга, в его ироничной манере говорить звенит исподволь затаенная сумасшедшинка.
Тут взгляд Нерга упал на единственную готовую розу, Гайс сделал ее еще вечером, для пробы. Она сохла на сундуке с одеждой. Правильнее было бы ее спрятать, но кто же знал…
Нерг мгновенно овладел добычей.
– Что я вижу, холера меня разнеси! – бравурно возопил он, вертя розу в руках. – История с фиалками, оказывается, получила продолжение! Да еще и какое! Вот уж не ожидал, не ожидал… Фиалок нет, значит будут розы! Так, что ли? – Нерг издевательски посмотрел на Гайса. Гайс отвел взгляд.
– Какой замысел! Высокая поэтика! Фиалки, которых Нимарь так и не дождалась, потому что кое-кто не взял с собой меч, конечно, способны зачаровать опытную даму, уж очень они милы и бесхитростны, сродни самому малышу Гайсу. Но ведь розы зачаруют ее наверняка! Ведь на каждый такой цветок уходит столько умелого старанья! Каждый мазок кисти освящен любовью, каждая капля клея источает нежность… А что цветы неживые – так не беда. Ведь и мертвое можно оживить настойчивостью и терпением. И госпожа Нимарь знает это очень хорошо! – Нерг театрально подмигнул Гайсу и медленно пошевелил пальцами левой руки, намекая на то, что осведомлен про механическую руку («В конце концов, что в этом удивительного, ведь два лишних авра для предательницы Байки имеются не только у меня».)
