Выходит, не знаю, мелькнуло у Шатова. Просто не подумал. Слишком много всего произошло. Слишком высокий темп. Он просто не успевает всего обдумать.
– Так кто мог тебя заказать? – Вася уже встал с дивана и, повернув к себе компьютер тылом, задумчиво рассматривал, почесывая в затылке.
– Рожу помой, – посоветовал Шатов.
– Таки порт волной накрылся.
– Я пошел.
– Ты мне торчишь бабки, – зло сказал Вася.
– Что? – переспросил Шатов.
– Бабки торчишь, за майку и за мышь. И за порт. Больше ни хрена информации не получишь, пока не расплатишься.
– А я ведь тебя грохнуть хотел, милый Некрофильчик. Может, ты мне должок за жизнь спишешь?
– За жизнь я тебе сотню баксов списал, которые мне пообещал за информацию. Свободен.
Только сейчас до Шатова дошла нелепость ситуации. Он пришел убивать, избил человека, неповинного, похоже, человека, а сейчас стоит и торгуется с ним, словно речь идет о чем-то отвлеченном, маловажном. Бред.
– Ладно, разберемся.
– Разберемся, – раздраженно бросил Некрофил, вытирая лицо остатками своей футболки. – Сваливай отсюда.
– Пока! – сказал Шатов.
– На хрен! – ответил Вася. – Глаза б мои тебя не видели!
– Ну извини!
– Пошел ты…
– Уже иду.
Шатов подождал возле двери, пока Вася откроет замки.
В подъезде было темно.
– Блин, соплячье снова лампу разбило, – выругался Некрофил, – придется вкручивать. Ладно, я подержу открытой свою дверь, пока ты нашаришь входную.
– Спасибо.
Дурацкий разговор, словно и не бил один из них другого. Какими нелепыми и банальными выглядят любые слова после сильных эмоциональных вспышек. Он не знал, что сказать женщине после первой близости, он не знает, что сказать человеку, которого хотел, действительно хотел убить…
– Ты скоро там? – окликнул Вася, темный силуэт на фоне желтого прямоугольника.
– А тут открыто, – сказал Шатов.
Дверь была распахнута. Но когда Шатов шел к Васе, дверь была закрыта. Она не могла не быть закрыта с такой-то пружиной. Странно…
Шатов шагнул на крыльцо. Мысль о неестественности такого положения двери как-то неуверенно проникла в его мозг…
Грохот оглушил его. Грохот оглушил, а вспышка полыхнула перед самыми глазами. Он ослеп. Это выстрел!
Шатов метнулся в сторону, слетел с крыльца, перевернулся, сшибая какие-то коробки. Второй выстрел. Пуля звонко врезалась в кирпичную стену над головой Шатова.
Еще выстрел – зазвенело стекло первого этажа.
Шатов вскочил и побежал, пригибаясь и благословляя тех, кто разбил все фонари в округе.
Выстрел, только теперь намного глуше. Будто в подъезде. Ни черта не видно, перед глазами плавают огненные пятна. Сердце… Удар в лицо бросил Шатова на землю. Нет! Шатов не вскрикнул, а как-то по-звериному взвизгнул, перекатился, прижимая руки к лицу… Это дерево. Он врезался в это чертово дерево и упал. Идиот.
