И нужно было признать, что Михаил поступил мудро. Несколько заторможенные от природы, Кошкины не пили, строго выполняли распоряжение начальства в лице Нины, и им и в голову не могло прийти уйти с поста или заняться чем-нибудь помимо работы. Их кормили, одевали, предоставили жилье в том же клубе, а ничего больше им для счастья было не нужно.
Они признавали только тех, кто о них заботился: Ирину, Михаила, Нину и Доктора. И еще они безоговорочно признавали авторитет Гринчука. Почему, этого не понимал даже Гринчук. Вряд ли в головы Кошкиных могло вместиться такое понятие, как уважение к мундиру или должности. И страха они не ведали. Но Гринчука уважали.
Еще Кошкины ненавидели насилие. Единственным способом вывести их из себя, было устроить драку, или просто ударить кого-нибудь в их присутствии. Тут уж остановить Кошкиных было невозможно. Нарушитель в течение десяти секунд оказывался на улице, не взирая на свой авторитет или свою крутизну. Посмотрев, как работают в таких ситуациях братья, Гричук, сам неплохой рукопашник, решил, что кто-то талантливо заложил в Кошкиных несколько простых, но очень эффективных приемов. И сам Гринчук с ними спаринговать бы не стал. Это, кстати, поняли и клиенты клуба. Быстро. Так что жизнь «Кентавра» протекала в последние пару месяцев практически без разборок и потасовок.
– Привет, – сказал Гринчук.
Кошкины улыбнулись.
– Все нормально? – спросил Гричун, входя в клуб.
– Да… – сказал один брат.
– Хорошо, – добавил второй.
– А где госпожа директор?
Из зала доносилась музыка и какие-то дружные выкрики. Вечеринка была в самом разгаре, и эм-си отрабатывал свои деньги. Раньше этих эм-си именовали массовиками-затейниками, но времена менялись. И не всегда в лучшую сторону, отмечал Гричук.
– У себя, – сказал Кошкин, указывая рукой в сторону директорского кабинета, который теперь нужно было именовать офисом.
– Ждет, – сказал второй Кошкин и закрыл входную дверь на замок.
Теперь они оба смотрели на Гринчука выжидательно. С одной стороны, они ждали дальнейших указаний, а с другой стороны, им нужно было следить за порядком в зале.
– Идите, ребята, я сам, – решил их сомнения Гринчук, и братья скрылись в зале.
Музыка, ринувшаяся, было, в холл, затихла, снова придавленная дверью. Гринчук посмотрел на пакеты, которые держал в руках, потом перевел взгляд на дверь зала. Черт, братьям он, как раз, подарков не приготовил. Забыл. Просто не подумал. Хотя, они, кажется, счастливы, и без подарков.
