– Отвел душу?
Хозяин не ответил, стоял, опершись о борт и глядя на сверкающие гребни волн.
– Ты зачем их всех резал? – спросил Громовержец. – Просто пробил бы дно, разнес бы в щепу лодки... А я потом снова сделал бы воду жидкой. И всё. И концы – в воду. Они ж плавать не умеют. А если и умеют, то в этой воде продержатся всего-ничего...
– ... просто ужасно, – сказал посол.
– Отчего же, – ответил Хозяин, – обычно они готовят неплохо...
И только заметив недоумение на лице посла, Хозяин понял, что упустил нить разговора.
– Я говорил о своих поварах, – сказал Хозяин.
– А... Да, действительно. Очень вкусно. Не скажешь, что это готовили сельские жители. И эти специи... Стоят безумных денег, я полагаю.
Хозяин пожал плечами.
– Но я говорил не об этом. Я говорил о нашем мире. О том, как заполоняют его силы Врага. Входят в каждый дом, в каждый город... Я недавно вернулся с Юга. Вы себе даже представить не можете...
Хозяин рассеянно кивнул. Это посол себе не может представить, что доводилось видеть Хозяину, и как часто он слышал слова о гибели мира и необходимости борьбы. Даже сам он когда-то такие слова говорил. И ему даже показалось, что он спас мир. Тогда. Тогда спас. И тогда показалось, что спас. Ты вначале спасаешь мир, а потом всю оставшуюся жизнь мучаешься одной мыслью – а было ли это спасением? Или ты только отсрочил конец. Или сделал его еще более ужасным.
– Они используют святое писание, – воскликнул посол. – Они называют себя чистыми, а толкают людей в грязь. В бездну...
– В геенну огненную, – подсказал Хозяин.
– Да. И как, по-вашему, может разобраться в этом простой человек, если даже святые отцы на диспутах бывают повержены, – посол забыл, кто сидит напротив него за столом.
Посол помнил обиду и бессилие, которые недавно испытал. Церковь, заполненная людьми, епископ в полном епископском облачении и стоящий перед ним старик* одетый в простую белую одежду. И крики толпы, приветствующей слова старика, и свист в ответ на слова епископа. И кровь, пролившаяся после этого...
– Как может разобраться простой ремесленник, – сказал посол, – если ему говорят, что Бог не создавал нашего мира. Что Бог совершенен и всякое его творение совершенно. И если наш мир несовершенен – а это испытал на себе каждый – то, значит, создал его не Бог, а дьявол.
Только душа может быть совершенна, а это значит, что ее создал Бог. И, значит, Ветхий завет не святое писание, а рассказ о деяниях дьявола... Только Евангелие... И то извращенное...
