– Минимум, Данила Аркадьевич, – ответил молодой человек в самом углу «строя», одетый в джинсы и свитер, – газеты еще не выходили, по радио и телевидению информация скудная. В Интернете полный хаос.
– Хорошо, – уже тихим глухим голосом проговорил Суворов, – делаем две вещи. Во-первых, какое-нибудь военизированное спецподразделение в каком-нибудь лесопарке ночью устраивает такую стрельбу, чтоб святых выносили. Затем на утро «утку» в СМИ: оба случая – ликвидация большой банды наркоторговцев или еще там кого. Второе. Сегодня же отпустить всех задержанных, а труп в морге сжечь.
– Простите, Данила Аркадьевич?
– Не верю, что у вас со слухом плохо, милейший. Живых отпустить. Убитого сжечь. Сжечь дотла, я сказал! Вопросы? Тогда все свободны. А ты, – ткнул Суворов пальцем в молодого человека в джинсах, – еще раз в таком виде появишься в официальном месте, год дворником работать будешь. Я закончил, господа. Все вон!
Когда все, кроме Струева и Суворова, вышли, Струев закурил новую сигарету.
– Данила, это начало конца, – проронил он.
– Да шел бы ты!
– Я серьезно. Я предупреждал. Не лезь.
– Невозможно не лезть. И технологии нужны, и только разведка и влияние могут…
– Эту песенку я уже слышал, – отмахнулся Струев, – чем хоть этот америкос должен был заниматься?
– Есть у него интересная темка, – ответил Суворов, – хочешь подключиться?
Струев помотал головой.
– Зря, – пробурчал Суворов, – ты бы хоть сказал мне, чушь это или нет… Кстати, он очень высокого мнения о тебе. Говорит, что ты справишься с самой сложной проблемой…
– Данила, почему ты не даешь мне работать над ситуацией 28? – спросил вдруг Струев.
– Вот, мать твою растак, самое время, а!
– А когда время?
– Боже ты мой! – хлопнул себя по коленям Суворов. – Ну скажи мне на милость, что тебе в этих маленьких серых?
– Я объяснял тебе, Данила, – ответил Струев. – Можешь мне, наконец, ответить, почему ты не даешь мне заниматься этой темой?
– Слушай, займись своим делом!
– Я это и делаю! – закричал Струев, вскакивая. – Точнее, уже сделал. Я все закончил. Мои ученики вполне потянут систему. Видишь, даже полицейские, и то понимают, о чем речь. Поэтому я ухожу.
– Что ты делаешь?!
– Ухожу, Данила. Я не согласен с твоим курсом. Все, что я мог, я сделал. Если, не дай бог, что случится, то ты сможешь найти меня.
– Погоди, доцент, – Суворов встал, – ты что, всерьез собрался на пенсию?
– Всерьез.
– Бред собачий! – Суворов снова плюхнулся в свое кресло за столом. – Мы же с тобой столько всего…
