Тут, понятное дело, не до церемоний, и когда в штабную избу минут через пятнадцать после начала допроса потащили от саперов подрывную машинку, я не удивился ничуть. Клеммы на зубы – это, конечно, сурово, но когда игра ва-банк пошла…
Еще через полчаса Кнопке нас всех вызвал.
Я успел среди первых и занял место у окна. Умно поступил: когда в тесную комнатушку набились остальные, дышать сразу стало трудно.
– Господа… – начал было начштаба, и тут буквально у меня над ухом очередь протрещала. Оглянулся на двор – двое пехотинцев от сарая пленного за ноги волокут.
– Господа, – повторил начштаба, – согласно вновь полученным данным, прямо перед нами сейчас спешно разворачивается бригада Соколовской дивизии.
Кто-то – по-моему, гауптман Миттельберг, «сизый Фридрих», комроты приданных из дивизии панцеров, пробормотал вполголоса матерно. «Сизым» его прозвали за цвет носа – сам он из выслужившихся при кайзере, но нос характерного оттенка, манера чуть что поминать грязно Пресвятую Деву и страсть к дрянному шнапсу у него с фельдфебельских времен так и остались.
Я, в общем-то, тоже был бы не прочь душу облегчить. «Поймай» мы авровцев на марше, имели бы хорошие шансы раскатать их в блин и намотать на гусеницы. А теперь до темноты осталось всего ничего, а за ночь они так закопаются, что хрен выковыряешь! И обойти их – классически, глубоко – не получится. В машинах по ползаправки, коммуникации и так растянуты по самое немогу…
Посмотрел на Вольфа – он у печки стоял, плечом облокотившись, курил. Затянулся в последний раз, отбросил окурок и шагнул на середину комнаты.
– Я, – четко так отчеканил, каждым словом будто гвозди вбил, – принял решение – атаковать!
Тут уж ругаться никто не стал – по причине отвисших челюстей.
– Э-э… какими силами, господин майор? – поинтересовался пехотный комбат.
Хороший вопрос. Интересный.
– Всеми, – спокойно отвечает Кнопке, – имеющимися.
Весело. Нет, я, конечно, не спорю, мы сейчас вполне очень даже сила, но против нескольких полков офицерской дивизии выходить все равно как-то скучновато.
– Ключевой момент, – почти весело продолжал начштаба, разворачивая карту, – время, оставшееся до захода солнца. На данный момент оно составляет, – вытянул картинно руку, глянул на циферблат, – два часа тридцать семь минут. За этот срок все должно быть кончено.
– Два часа, – задумчиво проговорил Миттельберг, – это еще много. При хорошем раскладе русским и десяти минут хватит.
– Ценю ваше остроумие, гауптман, – холодно отозвался Вольф. – Но все же попрошу вас дослушать.
