– Ну-ка, ну-ка, – осторожно начал я, – докладывай о доходах.
– Да ну, — начал картинно скромничать Лис, – так, ерунда… Густав пристал как банный лист: продай ему агрегат да продай. Я ему и так, и эдак, и Сен-Жермен обидится, и твое сиятельство в ярость придет. Ни в какую! Говорит, что ж ты жизнь свою кладешь, на доброго дядю горбатишься? Давай, мол, бабла налом отсыплю, а дальше мы так подстроим, что будто бы разбилось ценное оборудование при транспортировке. Ну и все такое…
– Ну и на сколько «все такое» потянуло?
– Да ну, сущая мелочь! В переводе на серебряные рубли, за вычетом кредита Палиоли и накладных расходов, чуть больше четырехсот тысяч. Но если вспомнить о ценах на механические игрушки началаXIXвека на аукционе Сотбис, то эдакий шедевр абстрактной механической архитектуры может затянуть и поболе.
– Как бы нам «поболе» не затянули, – с грустью усомнился я.
– Да ну, – отмахнулся Лис, – я ему там вкратце списочек обязательных условий накропал. Ну, типа, правила пользования. Так что, я тебе скажу, я бы с радостью глянул, как он их будет выполнять, но очень надеюсь, шо в этот момент мы будем шо те друзья, которых или нет, или далече.
Слушая речь довольного собой Лиса, я между тем принялся с жаром убеждать прекрасную даму, что считал бы себя бесчестным, поступив иначе, и потому искренне рад услужить ее светлости.
– Видимо, Богемия – последняя страна, где по сей день жив дух рыцарства, – с легкой грустью произнесла Екатерина Павловна, сдувая с ладони легкие клочки своего недавнего ярма. – Но мне, право, неловко… Я, пожалуй, ничем не могу отплатить за столь великодушный жест.
– Мадам, – прервал я княгиню, – ни слова больше! Я не приму от вас никакой платы. Иначе чем бы порыв моей души отличался от сухого расчета скряги-ростовщика, ищущего лишь выгоду.
– Эк, загнул! — послышался в канале связи голос Лиса. – Слушай, у нас нет времени куртуазии разводить. Пусть уж мадам черкнет семье пару строк, и к Елипали на отходную.
– Не суетись, – прервал я друга. – Здесь, кажется, получится более интересный вариант. Но вы обещали быть моей доброй феей в далекой стране…
– Где бурые медведи по пояс в снегу в буденовках танцуют гопак, аккомпанируя себе на балалайках. Да-да, при этом они жрут водку и заедают ее баранками с воблой.
– Лис, — возмутился я, – не сбивай меня с возвышенного тона!. … ваших предков.
Не стану подробно излагать нашу дальнейшую беседу, поскольку комментарии моего секретаря, которые сопровождали обращения княгини «мой нежный друг», неприемлемы в светском общении. Однако необходимое соглашение было достигнуто.
