Счет явно был не в нашу пользу. Толпа, все более и более теряя страх, лезла на железную изгородь, набрасывая на ее острые пики соломенные тюфяки, узлы с награбленным добром, а то и просто деревянные башмаки-сабо. Вновь и вновь в бессильной злобе, из-за таких же окон грозно огрызались аркебузы защитников, вырывая из рядов штурмующих все новых бойцов, но гизары лезли и лезли. Вскоре к рокоту нашей легкой артиллерии примешалась жестокая дробь пистолетных выстрелов, но и это были лишь жалкие потуги. Толпа шла вперед неудержимо, не замечая потерь и сметая все на своем пути. Опять и опять звучали над моим ухом отрывистые команды на звонком южном диалекте французского, и комната все более наполнялась сладковатым пороховым дымом, от которого першило в горле и слезились глаза.
«Оставаться здесь далее – безумие», – с тоскою думал я, глядя на бушующую толпу под окнами, на своего бесстрашного лейтенанта, пребывающего, по всей видимости, в весьма приподнятом настроении. «Интересно, как там Лис?» – Я активизировал связь.
– «Сережа, как успехи?»
– «Потрясающе! Еще немного – и я смогу водить экскурсии по Лувру».
– «А если серьезно?»
– «Капитан! То есть не поймите меня правильно, но таки мне сдается, что ты единственный Генрих Наваррский на весь этот гребаный памятник архитектуры».
– «Этого не может быть! Ищи! Только поскорее, а то, не ровен час…»
– «Ну шо ты меня пугаешь! На крайний случай, я первый побегу освобождать законного монарха. Я тебе говорю, Генриха нет нигде. Причем не только его, но и эту самую, как ее, сову, тоже давным-давно никто не видел».
– «Лис, куда он мог деться?! Он должен быть во дворце. Ты в апартаментах Маргариты Валуа смотрел?»
– «У королевы Марго, что ли? Ты думаешь, он может быть у нее? Занятная идея! Ладно, схожу еще там посмотрю. Угу, представляю себе эту картину: отважный король Генрих Наваррский в последнюю минуту жизни покрывает собой главную луврскую амбразуру».
– «Ты о чем?»
– «О ком. О Ее Величестве. Ладно, все – умолкаю. Иду искать. Отбой связи».
– Мой капитан! – услышал я радостный голос де Батца. – Чернь уже у самых ворот. Надеюсь, вы лично поведете нас в бой! Войска построены и ждут приказа. Я взял на себя смелость распорядиться принести ваши доспехи. Прошу, поспешите, мой капитан! Ждут только вас. Все готово к атаке! – Гасконец поклонился, кладя ладонь на рукоятку эстока [6] .
Хочется верить, пороховой дым, висевший в комнате, скрыл недоумение, отразившееся на моем лице. Атака в такой момент была сущим безумием. Но, насколько я мог судить, сотни защитников Лувра были охвачены им, и я, вернее, мой двойник – король Генрих Наваррский, ни за какие сокровища и блага этого мира не должен был обмануть восторженного ожидания этих неистовых сотен.
