Бег петуха | страница 2



– Ага, – охотно подхватила она. – И пусть рядом стоит большущий холодильник с пивом!

Мы оба посмеялись над моей пожилой мечтой. Морщинка исчезла.

– Куда мы идём?

– Вообще-то, нас ждёт Пашка. Я тебе от него звонил.

Но если ты…

– Нет, я рада. У него прохладно и по Пашке я тоже соскучилась.

Встречные прохожие мужского пола с идиотским однообразием заводных болванчиков оборачивались нам вслед.

Точнее, вслед ей.

Когда я не в форме, меня не провожают глазами даже дешёвые проститутки в парке имени Культуры. А я был явно не в форме. И давно.


В том, трижды проклятом и незабываемом феврале, нам тоже оборачивались вслед. Не только мужчины – все.

Какой был день тогда?

«Ах да, среда», – ответил бы Владимир Семёнович Высоцкий. Может быть, и среда, не знаю…

Очередная, по-моему, четвёртая с того самого вечера по счёту, истерика накрыла Ирину прямо в такси, а чёртова тачка всё никак не могла одолеть обледеневший подъем за три квартала до моего дома.

Раз за разом мы скатывались и скатывались назад.

Ирина в терцию вторила надсадному вою двигателя. Матёрый, все повидавший на своём шофёрском веку водила, ругался сквозь стиснутые зубы нехорошими словами, колеса бессильно визжали на гладком льду, и, наконец, в нас врубился сзади новенький «жигуль». Или мы в него?

Мне оставалось только поспешно расплатиться, безжалостно выпихнуть Ирку из салона и тащить её дальше буквально за шкирку сквозь прозрачный режущий февральский ветер по зеркально вылизанному этим самым ветром ледяному тротуару.

Хорошо, что я тогда был в форме. Физической, разумеется.

Ещё бы нам не оборачивались вслед! Истерика Ирины имела в диаметре не менее ста пятидесяти метров, а мы находились в самом её эпицентре.

Дважды нас останавливала милиция, и трижды она пыталась меня укусить. Причём один раз у неё это получилось.

Уже почти у самого подъезда, когда стало совсем невмоготу, я сильно и больно отхлестал её по щекам, и до сих пор мои ладони горят при воспоминании об этом.

………………………………………………

Вот и опять я стучу каблучками рядом с Ленечкой по знакомой улице. Совсем как в старое доброе время.

Та же родная улица, тот же родной город и тот же родной Ленечка. Хотя не тот, не тот, конечно. Постарел, что ли Ленечка? Ах, какой был мальчик! Весёлый да кудрявый… Или просто повзрослел? Или не удаётся жизнь. Морщины стали резче, и прибавилось их числом; седина то и дело мелькает в чёрной шевелюре. Хорошо хоть не облысел… Ах, Ленечка, Ленечка! Ах, лето…