У вампиров нет родственников.
У вампиров есть только добыча.
Сев за стол, Филька взял лист бумаги и стал быстро писать:
«Мама, папа! Витя!
Меня укусил школьный скелет. Я ухожу из дома, потому что я стал вампиром – юным графом Дракулой. Другого выхода нет.
Я боюсь, что буду опасен для вас. Я вернусь, если смогу победить себя.
Филипп».
Мальчик отложил ручку и дважды перечитал записку. Он хорошо представил, какое лицо будет у мамы, когда она увидит этот листок. Нет! Так не пойдет!
Филька скомкал бумажку и вышвырнул ее в окно. Решено! Он уйдет сегодня из дома, но незаметно. Выберется на балкон, а оттуда спустится вниз по веревке. В конце концов, у них только третий этаж. Даже если веревка оборвется, ничего опасного не произойдет.
Вампиры не боятся высоты.
Вампиры не испытывают боли.
Их раны зарастают в считанные секунды.
Хитров снова посмотрел на часы. Было двадцать минут шестого. В запасе у него шесть часов. Даже чуть больше, чем шесть. Должно хватить.
Он вырвал из тетради еще один лист и начал составлять список. Список получился кратким. В нем было всего три пункта:
1. Серебряные пули с насечкой в форме креста.
2. Осиновый кол.
3. Святая вода.
Четвертый пункт, в котором упоминался чеснок, Филька вычеркнул. Почему-то к чесноку у него доверия не было.
Чем дольше Хитров смотрел на список, тем яснее осознавал, в каком он сложном положении. Где, к примеру, он возьмет серебряные пули да еще с насечкой в форме креста? У кого они есть? Даже если допустить, что каким-то чудом он найдет требуемую пулю, то куда ее зарядит? Из чего будет стрелять? Из пальца?
«Ладно, с пулями проехали, – махнул рукой Филька. – Теперь осиновый кол», – решил Филька.
Со вторым пунктом тоже выходило не так гладко. Это раньше подходящий кол легко было выдернуть откуда-нибудь из забора, а теперь? Мальчик даже приблизительно не представлял, как выглядит осина. С деревьями у него, горожанина в четвертом поколении, вообще был напряг. Отличить дуб от березы он бы еще сумел, но осина…
«Осиной я займусь в последнюю очередь, – решил Филька. – Тогда остается что? Только святая вода. Она есть в храме. Если очень попросить, то, наверное, дадут».
Вскоре Филька был уже у церкви. Чем ближе он к ней подходил, тем все более непослушными становились его ноги. Несколько раз мальчик вообще переставал их ощущать. Ниже колена ног словно не существовало – они переставлялись тяжело, как протезы. Люди посматривали на него странно: должно быть, походка у него была заплетающейся.
