– Кто тут? – спросила она.
– Это я, Фома!
– И я! А повежливее нельзя старых друзей встречать? Я, конечно, понимаю, что ты мне рада, но не до такой же степени? – проворчал инопланетянин, вновь забираясь на одеяло.
– Флюк! – восторженно взвизгнула Нинка, едва не перебудив своих соседок.
«Небось мне она так не обрадовалась!» – ревниво подумал Фома и, чтобы досадить Нинке, спросил:
– А где твои крапинки?
– Какие крапинки?
– Ну эти, зеленые?
– А, – с досадой сказала Нинка. – У меня нет крапинок. У меня ветрянка не подтвердилась, но меня все равно здесь оставили. Врачиха сказала: «Все равно, наверное, тебя уже заразили, так что лучше перестраховаться». А ты как здесь очутился? Или тебя тоже с ветрянкой положили?
– Вот спасибо! Спасибо, хоть ты меня Катей не называешь! – недовольно фыркнул Фома.
Соболева ожидало еще одно разочарование. Глотун, которого Фома считал только своим, почему-то признал Нинку и теперь мурлыкал у нее на коленях.
– Ой, что это? – удивилась Нинка.
– Вселенский пожиратель! Глотун! Точно такие же два теперь движутся к Черному морю, корабли глотают. Слышала небось? – небрежно сказал Фома.
Ему хотелось напугать Нинку, но ее реакция была непредсказуемой. Вместо того, чтобы впасть в ужас и воскликнуть: «Ой, да ты что! Какой кошмар! Неужели ты его совсем не боишься?», дав возможность Фоме со значительным видом надуть щеки, Нинка внезапно ляпнула:
– Ах, какой маленький!
У Фомы глаза на лоб полезли. Он не верил своим ушам. Что за загадочные существа эти девчонки? Что творится у них в голове?
– Это кто маленький, кирпич-то? – переспросил он.
Взяв у Нинки липучку, Флюк положил ее на правую ладонь. На левой ладони у него уже была липучка Фомы. Внезапно волна света прошла между двумя липучками и образовала мерцающий прозрачный шар, окутавший Флюка. Потом шар распался. От него к потолку устремились и быстро замелькали лучи.
У Нинки с Фомой вырвался изумленный вскрик. «Вот она, энергетическая энциклопедия! Энциклопедия, в которой собраны все знания Вселенной!» – понял Фома.
Крубс, сосредоточенно глядя вверх, что-то выискивал в потоке мелькавших страниц. Наконец он кивнул, очевидно, отыскав то, что было нужно.
Тотчас сверкающий шар исчез, зато на потолке пятнами света отпечатались таинственные знаки. Они не были похожи ни на одну земную письменность, а напоминали необычайной сложности узор, сплетенный из множества нитей и линий. Фома понял, что там, в космосе, письменность и живопись давно слились и образовали единое, редкой красоты искусство.
