– Эй вы! Улизнули и рады? А трудиться кто будет? Я тут вязну в бумагах, – заявила ведьма.
Мефодий покосился на Дафну. Та поднесла палец к губам. Однако Улиту невозможно было одурачить.
– Чего молчите? Не придуривайтесь! – нетерпеливо повторила она.
– Припряги Чимоданова! – посоветовал Меф.
– Чемодан и так загружен. Он порет суккубов. Судя по воплям, очень старательно.
– Тогда Нату! – сказала Даф.
– Нату я засадила писать программу продвижения легких наркотиков на второе полугодие. Скрытая реклама, тематические бренды, создание молодежной моды и так далее. Канцелярия уже бесится. Мы все сроки завалили.
– Нату? Писать продвижение? Да она все из Интернета сдует! Даже шрифты и те не поменяет... Помнишь, какую лажу мы отослали по пропаганде лжи и насилия? Суккубы и те ржали, – возмутился Меф.
Ведьма особо не спорила. Ей было плевать.
– Не нравится – пиши сам. Или пусть Даф пишет.
Даф писать отказалась и спросила, что делает Мошкин.
– Евгешу я послала наказывать комиссионеров, но что-то там подозрительно тихо. Сдается мне, что они задурили ему голову, – сказала Улита, озабоченно оглядываясь.
На самом деле она оглянулась, конечно, в канцелярии, но, казалось, будто ее огромное прозрачное лицо всматривается в лабиринты старых кварталов у Чистых прудов.
– А завтра нельзя? – спросил Меф.
– Кончай отмазываться, Буслаев! Завтра нельзя. Сегодня «зя»! – непреклонно ответила Улита и растаяла.
* * *
Делать нечего. Пришлось Мефу и Дафне отправляться в офис. Поначалу они собирались телепортировать, но после решили, что пройдутся пешком. Особого рвения лучше не проявлять, а то так припрягут, что взвоешь. Лучшая трудовая тактика в принудительных условиях, как известно, разумный и умеренный пофигизм. Пофигистов начальство терпит гораздо дольше, чем трудяг, которые поначалу вкалывают как гномики в алмазной шахте, а затем, загруженные по уши, выбиваются из сил и начинают грубить.
На полдороге к резиденции мрака Меф неожиданно остановился и придержал Дафну за локоть. Они стояли у девятиэтажного блочного дома, унылого, как десять тысяч его собратьев. Если он чем-то и отличался от большинства, то лишь многочисленными нашлепками кондиционеров, похожими на заклеенные бумажками порезы после бритья.
Обострившаяся интуиция подсказала Мефу, что в подвале что-то происходит. Сделав Дафне знак ступать тише, Мефодий зашел в подъезд. По левую руку протянулись зеленые почтовые ящики, которые с изобретением телефона и Интернета с каждым годом утрачивали свой почтовый смысл и становились просто мусорными ящиками для никогда не выгребаемой рекламы.
