Тут я не удержался и сказал, что, по-моему, Валерий Викторович «не-нор-мален».
– Вот тебе! – сказал Геннадий с Сенной и сделал в мою сторону подобающий жест. – У меня вот так же одна баба каждую копеечку помнит. Я ей вечером говорю: «Что ж ты, кукла облезлая, на всякую херню деньги тратишь?» А она говорит, что иначе у нее вместо целого дня дыра в памяти. Разбрасывает копеечки, как мальчик-с-пальчик, чтобы назад вернуться. «Вот, – говорит, – была у Никольского. Точно была. Два рубля – нищенке». – «Очень хорошо, – говорю, – что ты добрая. Но помнишь ты, коза стриженая, что я тебя просил за мамино здоровье свечку поставить?» – У меня, пацаны, все бабы за мамино здоровье типа свечки ставят. Она говорит: «Конечно, я же помню, что свечу купила. А раз в сумке свечи нет, значит, поставила».
– Да, да, да, – проговорил Иванушка, – художник носился туда и сюда, потому что искал. А искал он серебряную звезду и блин с перламутром. (Я, дурак, тогда думал, что это у него и есть самое дорогое). Это его сломанный замок с толку сбил. Он решил, что его ограбили и на нервной почве маршруты свои малость перепутал. Значит, Альбина получила раз за блин и раз за звезду. После этого у маэстро в мозгах настало просветленье, он нашел и то и другое. И что бы вы думали, этот козлина сделал? Подошел к своей барышне и поцеловал ее точно в те же места, куда и бил. Потом как бы подумал, все взвесил и по попке ее пошлепал. Компенсация! Нет, вы объясните мне про женщин! Я же в натуре увидел, как это – слезы высыхают. Как будто и не было ничего.
Короче, у этих психов настал до утра вечный мир. А замок, между прочим, сломан, и получается, что я их дверь стерегу.
Наркоман отчетливо спросил:
– Ты у них че, в сливном бачке сидел?
– Нет, – сказал Иван серьезно, – если бы в сливном, все было бы проще. Но это подробности, я не хочу об этом. Главное, что утром они пошли за замком и за слесарем, потом они выпили со слесарем, потом они радовались, какой у них замок, а потом, наконец, ушли. От голода у меня в глазах уже были круги. Я дождался, пока внизу хлопнет дверь, забрал сыр из холодильника, свистнул запасной ключ и кинулся к Лильке. Это был первый день. Я ей рассказал про блин и звезду, она была довольна. Через десять минут она сказала:
– Ванечка, если ты меня подведешь, я умру.
Черт! Она меня поцеловала так, что это я думал, умру. Но тут позвонил Самандаров, я передал его Лильке, а сам ушел. Мне был нужен пистолет, и я решил его купить тем же вечером.
