– Какой кошмар. Как будто я из публичного дома.
Я же, сидя за занавеской, где меня упаковывали в настолько непонятный наряд, что я даже не рисковала представить, как это должно выглядеть, успела порадоваться, что втихую наложила на Милу успокаивающее заклинание. Теперь она хотя бы не пыталась упасть в обморок или удариться в истерику.
Наконец процесс одевания был завершен, и я вылезла из-за занавески со словами:
– Мила, поверь, у меня костюм еще хуже!
Девушка повернулась и уставилась на меня с открытым ртом. Я обеспокоенно дотронулась до волос:
– Мил, они меня, часом, не покрасили?
Камилла замотала головой, а гоблинихи подтащили ко мне зеркало, в котором я смогла увидеть себя в полный рост.
Мать моя женщина!..
То, что на меня напялили, обозвать платьем было в высшей степени затруднительно. Ниже талии красовалась шелковая золотистая юбка до пола, расшитая по поясу мелким речным жемчугом, а вот то, что было выше, описанию не поддавалось. Больше всего это было похоже на лифчик, сделанный из часто понавешенных ниток жемчуга, который при малейшем движении колыхался, словно не желая держаться на законном месте. От конфуза спасало обилие бус различной длины и фасона, полностью прикрывавших грудь наподобие воротника. Кроме того, гоблинихи превратили мои волосы в дикую мешанину косичек. Представив, сколько времени придется затратить, чтобы привести голову в порядок, я тихо застонала.
Мила, взглянув на меня, поняла стон по-своему:
– Ллина, как я тебя понимаю… Он действительно чудовище!
Тем временем гоблинихи, видимо, удовлетворившись деянием рук своих, выдали нам по паре туфель на каблуках – белые для Камиллы и светло-бежевые для меня – и вышли из шатра, не забыв прихватить с собой зеркало. Мы остались одни.
– Так, Мила, слушай меня. – Я подсела рядом с подругой на гору подушек. – Сейчас мы с тобой превратимся в старушек. Не бойся, это будет всего лишь иллюзия…
Шаги Большого Тыра мы услышали довольно скоро. Гоблин насвистывал песенку, видимо, готовясь испытать неземное удовольствие в нашей компании. Наконец он широким жестом отдернул полог шатра.
И уставился на нас выпученными глазами.
Я захихикала и кокетливо потянулась. Лежавшая рядом со мной Мила художественно повторила то же движение. У Большого Тыра начала медленно отвисать челюсть. Я чуть не засмеялась в полный голос, глядя на его вытягивающуюся рожу.
Еще бы! Ведь не каждый день вместо юных девушек обнаруживаешь двух кокетливо хихикающих и томно изгибающихся старушек лет ста восьмидесяти в суммарном исчислении. Мы с Милой переглянулись и начали томно зазывать гоблина своими сильно измененными скрипучими и донельзя противными голосами.
