Я выкладывалась полностью, мертвой хваткой вцепившись в безвольную Милину руку, пульс в которой бился все реже и реже.
Господи, ну когда же будет поверхность?!
Рывок, еще рывок…
Пятно света над моей головой уже так близко, что при желании я, наверное, могу коснуться его рукой… Но оно оказалось таким далеким…
В тот момент, когда в легкие мне хлынула вода, я почувствовала, как мою протянутую вверх руку до боли сжала чья-то твердая ладонь.
Сжала и потянула наверх, к свету…
Но этого я уже не видела…
Сознание вернулось вместе с болью в груди. Я попыталась вдохнуть и закашлялась. Меня повернули на бок, и я минуты полторы яростно отплевывалась от воды, залившейся ко мне в легкие. Наконец смогла более-менее нормально дышать и открыла глаза.
Надо мной склонилось обеспокоенное лицо, заросшее ярко-рыжей бородой.
– Как Мила?
Гном отвел глаза и посторонился, открывая мне галечный пляж и бледную, недвижимую девушку с посиневшими губами.
– Нет… – Я рывком села и, не обращая внимания на головокружение и тошноту, подползла к Миле на четвереньках:
– Мила, Милочка, ты меня слышишь?…
– Она умерла, Ллина. – Спокойный голос Аннимо Орве пробился сквозь мутную пелену головокружения.
– Нет, я не позволю! – Я захлебнулась этим воплем и, забыв о магии, сильно надавила на грудь Милы судорожно сжатыми кулаками четыре раза… Приоткрыла безвольный рот и, зажав нос, с силой вдохнула воздух ей в легкие…
Снова давлю на ребра…
Раз… Два… Три… Четыре…
Еще один сильный вдох…
Дыши, Мила, дыши, не сдавайся…
Раз… Два… Три… Че…
Камилла дернулась раз, другой и тут же закашлялась, выплевывая воду.
Я быстро перевернула ее на бок и тут же почувствовала, что меня бьет крупная дрожь.
Никогда я так не боялась за чужую жизнь. Меня трясло, я поверить не могла, что за каких-то два дня эта девушка, почти еще ребенок, стала для меня таким дорогим существом.
Кто-то набросил мне на плечи теплый шерстяной плащ, но дрожь не утихала, а только усиливалась. Я стиснула зубы, дабы своим дробным звуком они не пугали окружающих, и заставила себя сделать несколько глубоких вдохов.
Помогло.
Паладин заботливо, словно ребенка, укутал в теплое одеяло все еще не совсем пришедшую в себя Милу и понес ее к костру. Я же сидела на берегу, глядя на воду, которая едва не стала для нас могилой, когда внезапно ощутила чье-то чужое присутствие.
Это был колдун, который зачаровал грозовую тучу!
Теперь я ощущала, как сила его растворяет следы своего присутствия в воде – рассеивалось заклинание, превратившее омут двухметровой глубины в бесконечный колодец. Миг – и оно исчезло, река, освобожденная от злых чар, свободно покатила свои волны дальше…
