– Хранят тебя боги, мой Тур! – говорит Тэлла.
И, не стесняясь, тянется к его губам. И ей, конечно, не дотянуться, но Нил поднимает ее, прижимает к твердой, как мрамор, груди:
– Хранят тебя боги, моя богиня!
Тэлла покачивается на мягких подушках, а мысли ее блуждают, как накурившиеся веселого дыма хуридские матросы. Никак не согнать ей с лица блаженную улыбку. Тэлла берет острую шпильку, смачивает ее духами и глубоко вгоняет в бедро. Больно, но улыбка упорно сидит на ее лице. Даже становится шире.
«Неужели ты думаешь, что справишься со мной?»
И тогда Тэлла вспоминает того, кто вчера послал ее к Нилу, жестокого, ненасытного в зле, мужа своего, Дага. И улыбка сходит с ее лица, прячется внутрь. И она может спокойно войти в его спальню, пропитавшуюся запахом болезни.
Даг впивается в нее взглядом, обшаривает всю, до кожи, до того, что под кожей, щупает ее своими ледяными глазками, еще более липкими, чем потные руки.
– Ну? – хрипло говорит он.
Тэлла улыбается. Не так, как минуту назад, а так, как должна улыбаться самка леопарда, прокусывая горло жертвы и всасывая свежую кровь.
– Он чист,– говорит женщина.– Он ненормальный, но он чист. И точно собирается в этот страшный Урнгур (верю, милый, что и Урнгур не страшен для тебя). Сумасшедший, но не шпион. Я…– внезапно придумав,– …обещала ему пропуск. Сказала, что добьюсь этого от тебя.
Даг недовольно морщится (Кривись, кривись, мерзкая пиявка!).
– Должна же я была заставить его поверить! – говорит Тэлла. И, с гордостью: – И я добилась своего!
И муж, с кислой миной, но соглашается: да, ты умеешь добиваться своего. И внезапно спрашивает:
– Ну, ты хоть получила удовольствие?
Ледяные глазки-иголки шарят по лицу Тэллы. Тэлла растягивает губы:
– Он слишком велик для меня,– погладив впалую щеку мужа.– Слишком тяжел и груб. Но ты должен дать ему пропуск, будь он сам Равахш. Я обещала, и этот мужлан не должен считать меня лгуньей… Или что-нибудь заподозрить… (Вот довод специально для тебя, гнилой сучок!) Радуйся, что он вчера не убил тебя, поблагодари его хозяина: это магхар, настоящий зверь! Тебе придется вознаградить меня.
– Вознагражу,– соглашается Даг.
Скупость ему не свойственна.
– И ты права, пропуск ему придется дать – сама отнесешь.
Тэлла делает гигантское усилие, чтобы не выказать радости, но безразличного выражения ей не сохранить, и она делает недовольную гримаску.
– Пошли слугу! – говорит она.– Это животное будет опять трахать меня. Я не смогу ему сопротивляться: ты знаешь, какие у него лапы?
