– Утгард! Мы действительно в Утгарде, клянусь козлами Одноглазого! – завопила она. – Вот уж где достаточно места для подвигов. Берегитесь, проклятые великаны. Я вам сейчас устрою Ватерлоо!..
– Ну, конечно, – усмехнулся Рабинович. – Если здешние жители по размерам подходят к этому ангару для космических кораблей, то с твоей зубочисткой только и воевать с ними.
– Ах, Робинсен, вы сомневаетесь в моей доблести? – удивилась воительница и, обозвав Сеню шовинистом, бросилась к двери.
Несколько секунд Ингвина скакала около ручки, словно волейболистка на подаче, пытаясь до нее дотянуться. Затем ухватилась обеими ручонками за край доски, своими размерами напоминавшей бетонное перекрытие, попробовала потянуть ее. Дверь, естественно, не открылась, поскольку ей было плевать на усилия такой мелкоты. Однако Ингвина сдаваться не собиралась. И, решив вызвать великана на бой во что бы то ни стало, принялась барабанить в дверь рукояткой меча и выкрикивать всевозможные оскорбления. Начиная от «гнусного пожирателя крыс», кончая «вонючим потомком лягушки».
– Слабо, – констатировал Жомов, выслушав тираду девицы. – Сень, ты ее как-нибудь ругаться, что ли, научи.
– Непременно. Под твоим чутким руководством, – буркнул Рабинович и оттащил разгневанную воительницу от двери. – Все, успокойся. Я тебе верю. Только скажи, пожалуйста, ты собираешься добраться до Одина или хочешь помереть здесь? – Девушка сначала кивнула, а затем потрясла головой. – Тогда давай просто найдем эти дурацкие яблоки и вернемся. Геройствовать будешь после того, как прорицательница разгадает твою загадку.
Сеня находился, пользуясь боксерским термином, в состоянии «грогги». Или, попросту, ни фига ничего не понимал! Если к перемещениям во времени и пространстве он уже успел приспособиться, то поверить в реальность каких бы то ни было мифов, будь то скандинавские или библейские, категорически отказывался. С детства приученный к атеизму, Сеня просто не мог представить, что все происходящее вокруг не является сном. Однако гигантская дверь была вполне осязаемой и отказывалась исчезать даже после того, как Рабинович ущипнул себя за нос. Ему пришлось с этим мириться!
– Такими темпами я скоро и в синагогу ходить начну, – буркнул себе под нос Сеня и оглянулся по сторонам.
Было очевидно, что вход через парадное был им заказан. Самим открыть эту гигантскую дверь похитителям яблок вряд ли удастся, а Рабинович сильно сомневался, что здешние хозяева проявят хоть какое-нибудь подобие гостеприимства и пригласят их внутрь. Разве что в качестве дополнительной и халявной приправки к ужину. И пока мой Сеня, поддерживаемый немым недоумением друзей, придумывал, как пробраться внутрь дома, я отыскал вход. Чуть в стороне в боковой стене дома зияла метровая дыра. Я немного погавкал, привлекая общее внимание, а затем сунул в дыру нос.
