– Та старуха, напророчившая мне судьбу, попросту исчезла, – печально вздохнула Ингвина. – Я лишь на секунду отвернулась, а ее уже нет.
– А тебе это не приснилось, девица? – иронично поинтересовался Хрюмир и вгляделся в воительницу пристальней. – Хотя нет. Мне ведомо многое, и нет необходимости бросать руны, чтобы понять: твоя судьба тесно связана с временем Рогнарек. Хотя если бы у меня под руками был жертвенный бык или, на крайний случай, кабан, по его внутренностям я мог бы точнее предсказать твою судьбу…
– Ты чего это, гном плешивый, вымогательством заниматься вздумал? – завопил внезапно утративший сонливость Жомов. – Сейчас за такие базары вмиг по чайнику получишь, да еще и статью тебе впаяем. Будешь лет пять Корявню досаждать!..
– Не слушай его обидные речи, мудрый Хрюмир, ибо не из нашего мира он, и обычаи наши ему неведомы! – торопливо проговорила воительница, бросив на Ваню испепеляющий взгляд. Рабинович сразу расцвел в улыбке, будто кактус на подоконнике. – Лучше помоги мне найти старую прорицательницу, ибо нет для меня ничего горше, чем утратить радость упоения битвой. А уж я заплачу тебе золотом!
– На хрена золото старому отшельнику, брезгливо сторонящемуся мирских соблазнов?! – с пафосом воскликнул Хрюмир, а затем спросил: – А сколько? Ингвина бросила на стол перед старым стяжателем кожаный мешочек, который своим металлическим звяканьем вызвал обильное выделение слюны у Рабиновича. Сеня даже попытался перегнуться через стол, чтобы наметанным глазом оценить содержимое местного аналога кошелька, однако хитрый Хрюмир загородил обзор плечом. Рабиновичу осталось только вздохнуть и вернуться в исходное положение. Наконец уродец закончил считать и кротко вздохнул.
– Что же, эти деньги я потрачу на создание сиротского приюта для детей, чьи родители погибнут при Рогнареке, – грустно качая головой, проговорил Хрюмир. – А ты, наследница валькирий, подожди пока моего ответа. Пусть сначала эти странные чужеземцы свою просьбу изложат. Раз вы вместе пришли, то и будем ваши проблемы вместе решать. Так сказать, оптом, – и косо посмотрел на Рабиновича. – Только не думайте, что это будет дешевле!
Ваня Жомов хотел что-то возразить, но Андрюша прихлопнул ему рот ладошкой, и у омоновца вместо гневной речи получилось невнятное бормотание. Жомов уже собрался наказать оборзевшего криминалиста за такое бесцеремонное отношение к его ораторскому искусству, но в этот момент Сеня, видевший все и вся, начал говорить. Причем настолько громко, что недовольного шипения Жомова просто не было слышно.
