Но вот эти, черномазые! Вечно они попадаются под ноги в самую неподходящую минуту. Сатирово отродье!
Теперь жди каких‑нибудь гадостей.
Так что когда Крис увидел нелюбезную физиономию старшего инспектора Капеллы, он сразу понял, что смотрел в воду, предчувствуя неудачу в делах.
Нет, конечно, Децим никогда не отличался особой любезностью, но ту злобно‑кислую мину, которую он скорчил сейчас, нельзя было сравнить ни с чем.
– Сорок! – безапелляционно выпалил вигил вместо приветствия. – И это еще по большой дружбе!
Хорош «друг». Готов последнюю шкуру снять с ближнего. А еще коллега называется.
– Знаешь, в какую бодягу я влип из‑за твоего плана?!
Крис изобразил живейший интерес.
– Ну, когда ты позвонил, я сразу направился в отдел пожарной безопасности, где хранятся все эти чертовы планы. Так, мол, и так, говорю, выдайте мне документацию на здание храма Вселенской премудрости. А их начальница, кобра очкастая, как зашипит на меня, будто я собираюсь у нее последние капли яда экспроприировать. «Что вам всем этот план понадобился?! Если нужен, иди к шефу за письменным разрешением!»
– Ого! – удивился Лайер.
– А я о чем?! Пришлось тащиться к нашему старику. Тот мне форменную головомойку устроил. Ну, ты ж его знаешь…
Детектив кивнул.
Начальник убойного отдела центурион Марк Росций был тот еще фрукт. О его склочном характере ходили легенды.
– Как начал нудить белым светом: что, да как, да зачем… Еле отбрехался. Наплел, что по одному делу о похищении трупа из морга Второй горбольницы проходит крендель, вроде бы связанный с лавочкой Элмса.
– А что за дело? – насторожился Крис.
– Ой, да лажа одна. Сторожу с пьяных глаз что‑то померещилось. Я его уже закрыл давно. В общем, выпросил резолюцию, возвращаюсь к этой стервозе… А она мне сует… копию! Где оригинал, спрашиваю. «Почем мне знать?! Какой‑нибудь такой же, как ты, кретин посеял и с перепугу подменил…» А ведь я точно знаю, что у нас нет в производстве дел, связанных с Вселенской премудростью. Короче, гони сорок монет и получай свой план.
Лайер, не торгуясь (а к чему, все равно дело не сладится), отсчитал вигилу четыре купюры по десять ауро, с тоской проводив взглядом радужные бумажки, перекочевавшие в чужие руки.
– Чего это у тебя банкноты такие новенькие? – покосился Децим. – Как будто только что со станка. И номера подряд идут… Обзавелся богатеньким клиентом?
Молчание было ему ответом. Как всегда, когда дело доходило до попыток стражей порядка выведать, на кого сыскарь работает в данное время.
