– Видишь ли, почтеннейший, – озабоченно произнес Эгг, – этого товара у меня нет – он и вправду очень редок.
– У-у-у!!! – схватился за голову лекарь.
– Но я знаю, как помочь твоей беде, – закончил лавочник. – Случаем я узнал – эта самая желчь есть у одного здешнего продавца трав…
– Веди, веди же меня к нему! – тут же воспрял коротышка. – Я заплачу тебе за помощь!…
– Подожди, – осадил его Эгг. – Он жаден, как шакал, и сдерет с тебя вдвое больше, как только поймет, что эта вещь тебе очень нужна. Давай сделаем так: я куплю эту желчь для тебя – меня он знает и не возьмет много.
– О-о, Великая Мать! – обнял оторопевшего лавочника врач, обдав его запахом каких-то лекарств. – Ты смилостивилась надо мной и послала мне на пути честного человека! Иди же и покупай ее, пока он не продал еще кому-то! Вот задаток, двадцать монет. Я побежал за остальными…
И, не дав лавочнику толком опомниться, он сунул ему в руку тяжелый кошель и выскочил наружу, едва не сорвав занавеску. Оставив Эгга в лихорадочном раздумье – что бы такое всучить этому идиоту, что может сойти за желчь этого самого Фрада?
Эгг был человек практический и жадный и, подстегиваемый мыслью о двух сотнях – двух сотнях! – монет, принялся смешивать имевшиеся в его распоряжении порошки и жидкости, стараясь, чтобы получившийся продукт пах как можно сильнее.
В итоге к моменту появления глупого лекаришки адская смесь была готова. Продемонстрировав лавочнику изрядного веса кошелек, покупатель однако не спешил расставаться с деньгами. Он принюхивался к забористому зелью, являющему собой что-то похожее на смесь сапожной замазки с прокисшим клеем, так и этак изучая снадобье.
– Послушай, ты можешь поклясться при свидетелях, что это и есть желчь Фрада? – наконец выдохнул коротышка.
– Разумеется, могу! – давя раздражение против дурачка, сообщил торговец.
Радостно выскочив наружу, покупатель привел за руку угрюмого здоровяка в серой кожаной куртке.
– Вот. Поклянись! – заглядывая торговцу в глаза, потребовал лекарь.
– Я клянусь своей честью и своими родовыми богами, что продаваемое мной зелье и есть желчь Фрада, подлинная и без обмана, – без запинки отбарабанил Эгг.
Тем более что родовых богов у него не было, не говоря уже о такой странной вещи, как «честь».
– Хорошо, – просиял после этих слов Чикко. – А теперь, дружок, для начала ты отдашь мне мои двадцать серебряных.
– Что ты сказал? – с явной растерянностью произнес жулик. – Да я сейчас стражу позову!
