Естественно, это было не все, и последовало продолжение. Связь с патроном, который был женат.
— Сколько времени это длится? — спросил Да Коста.
— Вот уже три месяца, отец мой.
В течение этого времени она и не посещала мессу.
— Этот мужчина был с вами в интимной близости?
— Да, отец мой.
— Сколько раз?
— Дважды или трижды в неделю. В конторе. Когда все уходят.
В ее голосе звучали уверенные нотки, она успокоилась. Конечно, такие признания обычны, но в данном случае здесь было нечто другое.
— У него есть дети?
— Трое, отец мой... Что я могу поделать?
— Выход прост. Он напрашивается сам собой. Оставьте эту работу, найдите другую. Изгоните его из своих мыслей.
— Не могу.
— Почему? — спросил он и прибавил сурово: — Это оттого, что вы испытываете удовольствие?
— Да, отец мой, — ответила она просто.
— И вы не хотите, чтобы все кончилось?
— Я не могу!
Она была уверена в себе, слишком уверена, но теперь в ее голосе чувствовалась паника.
— Так почему же вы здесь?
— Вот уже три месяца я не была на мессе, отец мой.
Теперь он понял все. Все было так просто, так по-человечески грустно.
— Понимаю, — сказал он. — Несмотря ни на что вы не можете обойтись без Бога.
Она тихонько заплакала.
— Мы теряем время, отец мой, потому что я не могу обещать, что порву с ним, ведь моя плоть пересилит мой разум, стоит нам встретиться. На все воля Божья. И если бы я дала клятву, я обманула бы Господа, как и вас, а мне этого не хочется.
Сколько же на свете людей столь близких к Богу? Отец Да Коста был поражен. Он глубоко вздохнул, чтобы убрать ком в горле, который душил его. Затем он сказал четким, уверенным голосом:
— Да простит тебя Господь наш, Иисус Христос, и я прощаю тебе вину твою данной мне властью и согласно твоим просьбам. И так отпускаю тебе грехи во имя отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь.
Последовала пауза, затем она сказала:
— Но я не могу обещать больше с ним не встречаться!
— А я и не требую этого. Если ты считаешь, что должна что-то сделать — смени работу, вот все, о чем я прошу. Остальное — в руках Божьих.
На этот раз пауза была длиннее, и он уже не надеялся услышать хороший ответ, но она глубоко вздохнула, успокоив его словами:
— Хорошо, отец мой, я обещаю.
— Вот и отлично. Вечерняя месса начинается в шесть. Обычно у нас бывает человек пятнадцать-двадцать. Вы будете желанной гостьей.
Дверца хлопнула, когда девушка вышла, а он остался сидеть на своем месте, чувствуя опустошенность. Он сказал то, что следовало, поступил так, как подобало, почти не надеясь на успех. Время рассудит, кто был прав.
