Я даже не могла вернуться в свой номер в гостинице.
К тому же у меня не было денег.
Не правда ли, оптимистичное и жизнеутверждающее положение вещей?
Я порылась в карманах и выудила оттуда смятую сотенную бумажку. Командировочные…
Я скосила глаза направо и только тут заметила, что мое плечо сильно кровоточит. Боли почему-то я не чувствовала, наверно, адреналин действовал не хуже обезболивающего. Но долго так продолжаться не может: мне непременно нужна медицинская помощь. В больницу… нельзя в больницу — выловят меня в больнице в два счета.
Есть один вариант. Только один.
* * *
Я надавила на кнопку звонка и замерла, прислушиваясь к звукам за дверью. Впрочем, прислушиваться было особо не к чему, поскольку стояла абсолютная тишина. Я лишний раз пожалела, что со мной нет моей чудесной сумочки, в которой лежали не менее чудесные отмычки и прочий специнвентарь. Можно было бы сделать хозяину сюрприз и проникнуть в квартиру без его ведома.
Но этого не потребовалось. За дверью что-то стукнуло, послышались шаги.
— Кто там? — спросил Глеб.
— Это я, — был мой исчерпывающий ответ.
— Кто — я? Э-э-э…
Узнал. Тишина глухо ворочалась несколько необычайно долгих секунд, а потом дверь распахнулась, и на меня поверх очков, съехавших на нос, глянули два округлившихся глаза:
— Юля? Но ты же…
— Да, да, — устало выговорила я. — Мне нужна твоя помощь.
— У тебя кровь? — быстро спросил он. — Заходи, заходи. Ты очень удачно меня застала. Еще бы несколько минут — и я убежал.
— Да у меня в последнее время сплошные удачи, — усмехнулась я и вошла в квартиру. И едва не натолкнулась на мраморную фигуру, которая, как помнится, украшала прихожую Глеба Константиныча анатомическим совершенством своего белокаменного тела…
* * *
— Вот такие дела, — подытожила я, завершая свой короткий рассказ, который ни разу не был перебит каким-нибудь «ахом» или «ни хрена себе!»
Я лежала на диване, закинув ноги на валик; рука (рана оказалась пустяковой, просто царапнуло кожу — но крови хватало) была туго перетянута бинтами, а на правый висок (там была ссадина, я заработала себе ее при падении в полуподвальчик) был прилеплен пластырь.
Глеб некоторое время тупо рассматривал собственную руку, потом поднял на меня глаза и произнес:
— Что же ты собираешься делать?
— А мне двух вариантов не оставили, — сказала я, — только один: найти настоящих убийц Клейменова. Потому что иначе всех собак повесят на меня — кто-то об этом хорошо позаботился.
— Понятно, — машинально выговорил он. — Понятно.
