Но часто случалось так, что то, что шло от красивого жеста, которого ждали от него многочисленные друзья и ученики, на самом деле оборачивалось настоящим поступком.
Так, он сумел отстоять одного способного парня, которого хотели исключить из училища из-за найденных у него комендантом общежития самиздатских книг Солженицына.
Так, он отказался взять к себе на курс внучку маститого кинорежиссера, от которого в какой-то мере зависел не только он сам, но и его ученики.
Так, он то и дело подбрасывал своим студентам деньги, делая это с таким чистым дружелюбием, что отказаться было невозможно.
И теперь, услыхав сбивчивый рассказ Софьи и Жанны, примчавшихся к нему и заставших у него компанию из великой Юлии Севостьяновой, красавицы с мерцающими удлиненными узкими глазами, которая только что получила «Нику» за лучшую женскую роль, и молодого, но уже известного артиста Кратова с неподвижным лицом записного злодея, Москалев думал не особенно долго.
Пока девочки как завороженные смотрели на Юлию Севостьянову, застывшую в непринужденной, изумительно красивой позе на ковре у ног Кратова, державшего гитару в руках, Москалев барабанил пальцами по журнальному столику, на котором стояли рюмки и початая бутылка коньяка.
— Налей девочкам, — ласково улыбнувшись оцепеневшим от благоговения студенткам, сказала Севостьянова Москалеву. Она привыкла и к этому оцепенению, и к благоговению, и к цветам, брошенным на лестницу перед ее квартирой, и к самодельным значкам с собственным изображением. Похоже, красивее ее женщины в России еще не было. Она прекрасна — от золотого облака волос до тонких пальчиков ног. Кстати, и она, и Кратов, оба сидели босые.
— Обойдутся, — отрезал Москалев.
— Да вы сядьте, девочки, — продолжала обласкивать студенток Юлия, — да скажите, подруга ваша — человек-то хороший?
— При чем тут человеческие качества? — веско заметил Кратов.
— Она замечательная девушка, — неожиданно резко сказал Москалев. — Редкая. Уникальная. И очень талантливая… Где живет этот мерзавец? — обратился он к Софье.
— Штат Аризона, — отчетливо произнесла Софья.
— Американец, что ли? — подал голос Кратов.
— Вроде того, — отозвалась Софья.
— Значит, его не достать. Ну и не надо. Стало быть, в какой она больнице, вы не знаете? — Москалев спрашивал, что-то про себя обдумывая.
Юлия Севостьянова поднялась с пола и обхватила Москалева за голову.
— Может, не стоит горячиться? — неуверенно произнесла она. — Может, пусть девочка делает что надумала…
