— Что это за машина? — спросил Арсений у Михаэля. — И чем она заслужила столь непочтительное отношение?
— Дедушкина машина, — ответил Михаэль. — Она тут уже лет десять стоит. Купил, поездил года три, а потом умер от сердечного приступа. Бабушка не может за ней ухаживать. Сам видишь, в каком она состоянии…
— А не лучше ли ее продать?
— Ты знаешь, нам почему-то это и в голову не приходило. Стоит себе и стоит, курам на радость.
— А она в рабочем состоянии?
— Думаю, да. Что с ней будет! Разве только аккумулятор подсел.
— А почему ты мне про эту машину ничего не рассказал? Ведь ты же знаешь, зачем я в Германию приезжаю.
— Я тебе еще раз повторяю: мы все про нее забыли.
Пока Михаэль ходил в дом за ключами, Арсений переставил аккумулятор с его машины на «Мерседес», открыл капот, проверил масло и охлаждающую жидкость и, вставив ключ в замок зажигания, провернул его в положение «два». Когда потухла лампочка нити накаливания, еще чуток довернул ключ. Машина завелась, как говорят, с полтыка. Басовито заурчал мощный трехлитровый мотор, магнитола заголосила речитативом новостной радиостанции, воздуховоды повеяли приятным холодком.
Ухаживать за внешним видом машин в Германии принято исключительно на мойках. Во избежание досадных недоразумений Арсений с Михаэлем загнали «Мерседес» за сарай, подальше от соседских и бабушкиных глаз, и долго отмывали от засохших куриных сталагмитов. Не обидели и квартиросъемщицу-несушку, аккуратно переместив ее, в комплекте с копной сена и яйцами на верхнюю полку металлического стеллажа, стоящего у стены. Курица поначалу недовольно бухтела, но потом освоилась с новым местом жительства и, зажмурившись, уснула.
Уговаривать бабушку, которую звали, как и известного мастера детективного жанра, Агата, долго не пришлось. Сговорились на трех тысячах дойчмарок.
Арсений расплатился, помог Михаэлю загрузить стекло в багажник, и друзья, обмыв покупку крепким, толком не опознанным пойлом из бабушкиного загашника, усадили непьющую Ольгу за руль и отбыли в Бремен. «Мерседес» в сарай, где его опять могли обгадить птицы, разумно решили не загонять. Выгнали на улицу и припарковали напротив дома. Наклонившись к правому зеркалу заднего вида, Арсений улыбался бабушке Агате, махавшей вслед журналом «Шпигель», который выпал из рук старушки, стоило машине скрыться за поворотом.
Следующим вечером, пока Арсений ремонтировал террариум, Михаэль оформил сделку, получил транзитные номера и пригнал авто к дому. «Неужели все немцы такие добрые и душевные люди? — думал Арсений. — Или это сказывается влияние русского менталитета?» Он развязал мешок, аккуратно вытряхнул Флю в отремонтированное жилище и, положив ему перед глазами белую мышку, пожелал приятного аппетита. Недолго думая Флю заглотил угощение, распух посередине, благодарными немигающими глазами посмотрел на Арсения, медленно уполз в угол под лампу и притворился спящим.
