Что примечательно в теории стаи — одно только это параллельное движение непременно должно привести к рассеиванию войска сверхвождя! Во все времена (в особенности до русско-японской войны 1904 года) потери от болезней во время военных кампаний превышали потери от ран. А близость к сверхвождю, некрофилу, умножает болезни и отягощает их течение (см. в кн.: «КАТАРСИС»). На о. Св. Елены вокруг даже полуживого от ядов Наполеона люди болели не в пример больше, чем солдаты удаленной, не приближавшейся к бывшему императору английской охраны. Но если в столицах мира придворные имеют возможность уехать в загородный дом и там прийти в себя, то в военном лагере (и без того скопление дышащих убийством людей — место нездоровое) деться от сверхнекрофила некуда, отсюда и болезни, от которых войско истаивает.
Одной близости сверхвождя достаточно, чтобы со временем истаяло его собственное войско (в чужой стране, в виду лагеря противника, вождь из военного лагеря не отлучается). Но мало того! Мудрый Фабий задействовал и еще один фактор!
Он расположил свой лагерь как можно ближе к лагерю Ганнибала! Подробно парадоксальный механизм того, почему в результате такого маневра ускоряется уничтожение стаи завоевателей, будет рассмотрен в главе о крысах «Грызня элементов стаи крыс: единственная причина — присутствие чужого». А если коротко и упрощенно, то: сила некрополя у его носителей возрастает при виде чужих, и это некрополе убивает прежде всего тех, кто ближе находится к его источнику.
Таким образом, для обороняющихся от сверхвождя, для победы над ним, выгодно не только тянуть время, не только, не вступая в сражения, двигаться параллельным курсом, но и организовывать свой лагерь как можно ближе к захватчику. Что Фабий-Кунктатор и делал.
Итак, Ганнибалу противостояли два типа полководцев: одни подобные Варрону и начальнику конницы Марку Муницию, другие подобные Фабию и отчасти Луцию Павлу. От первых народ Рима тащился — а толпа никогда не ошибается где и с кем кайф больше! — спасителей же родины уничижали и давали презрительные клички типа «Кунктатор». Ганнибал тоже не ошибался, только наоборот: он всякий раз радовался, когда узнавал, что во вражеское войско прибыл очередной любимец толпы. Последующее было делом техники: оставалось каким-либо простеньким приемом вовлечь любимца в восторг — и далее по расписанию…
О, Ганнибал был великим знатоком гипноза и понимал, что одурь восторга одурью и остается, как бы ее ни называли: восторгом победы, религиозным восторгом или как-нибудь еще. В частности, древние историки — а о Ганнибале писали, наверное, все — отмечают
