Матушка и девочки уже трапезничали, когда я пришел. Дина яростно взглянула на меня поверх стола. Она стала очень беречь матушку после всех передряг последней осени. И не могла стерпеть, когда что-то делалось матушке наперекор либо беспокоило ее. Но ведь Дина тоже была в Дунарке в самый разгар событий…
Но тому, что мне хотелось научиться владеть мечом, была еще и другая причина. В следующий раз, когда дракон попытается сожрать мою младшую сестренку, я не буду сидеть дома и прохлаждаться. Тогда я убью эту бестию насмерть… да, я, а вовсе не Нико.
Я взял свою миску с полки и сделал вид, будто не замечаю мечущий молнии, испепеляющий взгляд Дины. У нее уже были, как и у матушки, глаза Пробуждающей Совесть, и, когда она гневалась всерьез, не стоило смотреть на нее. Этот ее взгляд – что удар коня копытом. Роза, подруга Дины из Дунарка – она тоже живет у нас, – налила мне в плошку суп большой деревянной поварешкой, которую сама же и вырезала для нас.
Она мастерица обращаться с ножом. Ведь это она воткнула нож в ногу Дракана в прошлом году!
Единственные, кто так или иначе боролся с Драканом, – это, стало быть, Мелли, пяти лет от роду, да еще я.
– А где был, Давин? – спросила громогласно Мелли.
– Не дома, – кисло ответил я.
Матушка ничего не сказала. Дина тоже ничего не сказала. Тишина в целом была оглушающей.
Я подул на мой суп и постарался даже случайно не поглядеть одной из них в глаза.
ДИНА
Похитители овец и фазаны
На следующее утро, до завтрака, Давин снова исчез. Да, не так уж много довелось мне поесть. Я так злилась на своего брата, что мне кусок в горло не лез. Я просто не понимала, как мог он дойти до такой низости, чтобы вести себя подобным образом, да еще теперь, когда матушка бродила повсюду, словно тень самой себя, после той истории с человеком, что торговал детьми. Разве мало было ей отчего тревожиться?
– Ешь-ка свою кашу, Дина, – рассеянно сказала мама, ставя миску, прикрытую кухонным полотенцем, возле места, где сидел Давин.
– Не хочу, я не голодна, – пробормотала я, глядя вниз на столешницу.
– Скажи мне, разве с кашей что-то неладно?
Я покачала головой:
– Дело не в каше, я только не…
– Ну тогда съешь ее. Или скорми курам, мне все равно!
Роза удивленно подняла глаза. Ведь матушка так редко повышала голос из-за пустяков. А у меня слезы набежали на глаза, потому как все это было по моей вине. Быстро поднявшись, я вышла из дому и сделала точь-в-точь, как она сказала.
Куры, кудахтая, топтались, тесня друг дружку, топтались у меня на ногах, желая урвать как можно больше нежданного лакомства, а утреннее солнце, играя, золотило их спины. Куры, которые достались нам в здешних горах, все как одна были куда крупнее тех, что водились у нас в Березках. А были здешние великолепного рыже-коричневого цвета, почти медного. Так выглядели явно куры жителей Высокогорья, во всяком случае, все наши, будто две капли воды, походили на соседских кур.
