Я перебил его:
— Что это?
Где-то поблизости хрипло и тоскливо заревела сирена.
Грек оборвал фразу на полуслове и замер, как затравленный зверь.
— Мой номер! — прошептал он. — Всё моё оборудование… на следующем этаже!
Я попятился с некоторой тревогой. Он производил не слишком приятное впечатление: тощий, длинный, с дикими глазами. Его худоба меня вполне устраивала — будь он сложён пропорционально своему росту, вот тогда бы я действительно встревожился, увидев его вытаращенные испуганные глаза и услышав всю эту бессвязную нелепицу. Впрочем, у меня не было времени тревожиться. По коридорам загромыхали шаги. В отдалении перекликались голоса.
Снова взвыла сирена.
— Пожарный сигнал! — крикнул Грек. — Гостиница горит!
Он вылетел из моей комнаты в коридор.
Я бросился за ним. Пахло палёным — не горящими сухими листьями или бумагой, нет. Это был запах горящих химикалий, запах горящей кожи, запах пожара в курятнике. В нём было много разных оттенков — порохового дыма, жжёных перьев, удушливого смрада горящего масла, бодрящего аромата пылающих поленьев. В первое мгновение я было подумал, что это типичный запах горящей гостиницы, но ошибся.
— Демоны! — завопил Грек, и спешивший мимо коридорный задержался, чтобы окинуть нас подозрительным взглядом. Грек кинулся к лестнице и затем — вверх по ступенькам.
Я последовал за ним.
Да, горел номер Грека — в этом можно было не сомневаться, так как он упорно пытался проникнуть туда. Но не мог. Из двери вырывались клубы чёрного дыма и оранжевое пламя. От ведра воды, которое притащил дежурный администратор, толку не было никакого.
Я отошёл подальше. Но Грек с бледным, искажённым лицом нырнул в дым.
Я остановился у лестницы. Пламя заставило Грека отступить, однако он предпринял ещё одну попытку. Но огонь вновь отогнал его, и на этот раз окончательно.
Шатаясь, он заковылял ко мне.
— Идём! Ничего сделать нельзя!
Он повернулся и невидяще уставился на коридорных и горничных, которые передавали по цепочке вёдра с водой.
— Эй, вы! Что вы, по-вашему, делаете? Это же…
Он умолк и облизнул губы.
— Это горит бензин, — соврал он. — А ещё у меня в багаже — динамит. Скорее выводите всех из гостиницы, слышите?
Как я уже сказал, это было ложью. Но гостиница тут же опустела. А затем…
Что ж, это вполне мог бы быть и бензин, и динамит. Багрово полыхнуло, глухо и раскатисто ухнуло, и вся крыша четырёхэтажного здания взлетела на воздух.
Я схватил Грека за локоть.
— Лучше уйдём отсюда, — сказал я.
