– Ксанка… – шепчет он, – Ксанка…
Предательская слеза уже который раз за сегодня выкатывается из глаз. Я поворачиваюсь к Стасу и спрашиваю, почти улыбаясь:
– А почему у тебя испортилось настроение?
Он ласково вытирает слезу на моей щеке.
– Мне показалось, что ты заинтересовалась этим ублюдком.
Я пожимаю плечами:
– Конечно, заинтересовалась, нам же надо его вычислить. Кстати, Стас, – теперь, когда я немного пришла в себя после первого потрясения, я вспоминаю о другом: – А почему ты сказал, что он убийца?
Слова эти даются мне легко, как будто мы обсуждаем книжку или фильм. И Стас отвечает обстоятельно, хоть и немного отрешенно:
– Понимаешь, он говорил спокойно, хладнокровно, с такой легкой издевкой. Он ничего не боялся, как те, которые раньше звонили, и жизнь человеческая для него действительно ничего не стоит. – Стас вздохнул. – При этом он ведь просто воспользовался несчастным случаем.
– В каком смысле? – переспросила я.
– Сторож погиб в результате несчастного случая, Ксанка, – пояснил Стас, – это не было подстроено.
– Ты уверен? – я говорю это осторожно, чтобы не обидеть его.
– Да, уверен. Мне рассказали достаточно подробно. Грузовик, разворачиваясь, задел какое-то дурацкое ведро, а сторож, не разобравшись, может, с похмелья был, потянулся его вытащить. – Стас усмехнулся: – Вот уж точно, бог не Тимошка – видит немножко. Никто этого придурка под колеса не толкал. Сам полез.
– Не надо так, – невольно поежилась я, – человека нет уже.
Стас в ответ только неопределенно хмыкнул.
– И тебе тут же позвонил этот, другой… – я попыталась поймать какую-то нить, но почувствовала, что упускаю что-то очень важное. – Стас, я должна идти, – я сказала это решительно и неожиданно для самой себя, но я чувствовала, что должна подумать, а для этого мне нужно было побыть одной.
Стас посмотрел на меня понимающе и кивнул, но руку с моего плеча не убирал.
– Стас! – я почти требовательно посмотрела на него.
– Ксанка, я вечером не приду сегодня на площадку, у меня встреча в мэрии важная. Будь осторожна, ладно? – он сказал это тихо, но с нажимом. – Может, вообще не пойдешь сегодня на раскоп?
– Пойду. Но ты не волнуйся, за мной муж сегодня зайдет. – Я сказала это спокойно и тут же почувствовала, как сжались его пальцы на моем плече. Интересная у него реакция: чуть что – сразу пальцы в кулак. Но ответил он спокойно:
– Отлично. Завтра я тебе позвоню.
Прозвучало это не очень хорошо. Напомнило сцену из дешевого фильма: он говорит «я позвоню», она ждет, а он, естественно, не звонит. Но я не хочу заострять на этом внимания и просто киваю: «Хорошо». Перебрасываясь ничего не значащими словами, мы возвращаемся. На прощание он касается моей щеки губами и, не проронив больше ни слова, садится в машину. А я возвращаюсь на работу. Там меня ждет Мишель. Интересно, что сегодня за день такой? Может, парад планет или вспышка какая на солнце? Или кому-то там, наверху, показалось, что слишком спокойно прошли предыдущие дни? Я останавливаюсь в дверях кабинета и молча смотрю на Мишеля. Я знаю абсолютно точно, что разборок типа «куда вы подевались и почему не предупредили, что уходите» я сейчас не выдержу. Запущу в него чем-нибудь тяжелым.
