Вечером пришла Нина, открыла дверь своим ключом. Увидела, что Люся кемарит в кресле, и отправилась на кухню мыть тарелки. По количеству тарелок она поняла, что были гости, и поняла, кто именно. Ненависть закипела в ней бурыми парами. Нина пустила тугую струю воды.
Люся проснулась от шума падающей воды, от грохота тарелок. Она догадалась, что пришла Нина, и услышала через стену ее настроение.
Нина не разделяла ее последнего увлечения, и это осложняло дружбу.
В последнее время у Люси появилось глухое безразличие к людям. Но это еще не все. У нее появилось безразличие к себе. Единственное, что она для себя делала, – это мылась и ела. Все остальное как получится. Утром часто спрашивала себя: что ты будешь сегодня делать? И сама себе отвечала: НИ-ЧЕ-ГО. И целый день ничего не делала, замирала во времени, как муха в янтаре… Но явился Фернандо, и как будто зазвенел колокольчик. Не мощный колокол, а крохотный колокольчик, как на шее у козы. Звякает, зовет. И уже не думаешь о смерти, а думаешь о жизни. Да просто ни о чем не думаешь: живешь, и все.
Нина не понимает. Ей не нравится, что Фернандо низколобый. Но что она понимает в любви? До сорока лет ходила в старых девах, как говорила домработница Маня: «зашила суровой ниткой». В сорок лет спохватилась, что время уходит, надо срочно родить. Сговорились со студентом-практикантом, и он сделал ей ребенка. Родилась девочка Олечка. Она росла и становилась похожа на Люсю, может быть, оттого, что проводила у нее много времени. Нина постоянно занята, а Люся постоянно свободна, и все кончилось тем, что Олечка получилась вылитая Люся: беленькая, хрупкая, кокетливая. Люсе казалось, что Бог через Нину послал ей эту девочку. Когда Люсино время кончится, Олечка останется в ее даче, и дом не заметит подмены, подумает, что это молодая Люся. Олечка будет жить вместо нее, любить вместо нее и делать свои собственные ошибки. Ошибки – это и есть судьба.
Люся вышла на кухню. Нина со своим старанием отличницы мыла тарелки. Энергия ненависти утраивала это старание.
– А мне Фернандо предложение сделал, – не выдержала Люся.
Нина промолчала. Поставила тарелку в сушку.
– Я не знаю, что мне делать, – добавила Люся, вытягивая подругу на разговор.
– А что тебя останавливает? – сухо спросила Нина.
– Он увидит мой паспорт и узнает, сколько мне лет, – созналась Люся.
– А сколько он думает, по-твоему?
– Ну… Лет шестьдесят…
– Значит, ты как я… – ядовито прокомментировала Нина.
