Дорожная пыль.
Неожиданно рейнджер заметил с обратной стороны листка записку, на которую накануне не обратил внимания.
"Рейни,
– И тебе привет, старый разбойник!
надеюсь, ты простишь мою маленькую мистификацию. Я уверен, что эта вещь тебе понравится не меньше, чем мне. Может, ты уже догадался, но ее написал не я. К сожалению, имя автора затерялось в веках. "Сказку о лете" я совершенно случайно обнаружил в электронных архивах, которые только-только начал разгребать. Вряд ли тебе интересны детали, да и вопросов здесь гораздо больше чем ответов, но по-моему, она была написана еще в докосмическую эру. Зная твое предубеждение против, как ты выражаешься, "закостеневшей литературы прошлого", я позволил себе маленькую хитрость, так как хотел, чтобы ты это обязательно прочел. Еще раз прошу прощения, и может быть тебе удастся отыскать лето в душах людей".
– Можно было просто сказать, - устало пробормотал рейнджер, хотя понимал, что Курт был абсолютно прав. В последнее время он соглашался читать написанное лишь теми, кого он знал лично. Значит ему все еще суждено ошибаться.
Рейнджер еще раз перечитал "Сказку". Ритмика прозы завораживала. Он был там. Рейнджер, который искал лето, вечный странник, уходящий в дорожную пыль. А находил? лед и кристаллы. И грязно-синий снег, который ветер швырял в лицо неутомимому путешественнику.
Рейнджер был удивлен: это вещь смогла проникнуть слишком глубоко, намного глубже, чем он мог себе позволить. Добравшись до самых потаенных уголков его существа, нежно коснулась давно забытых струн, которые молчали последние несколько тысячелетий. То, что он так старательно пытался заживо похоронить, забыть навсегда, больно резануло по натянутым нервам. Но если это способно еще болеть, истекать кровью, значит душа его еще жива, а он-то надеялся…
Значит душа не умерла, а лишь превратилась в ледяную статую, которая неожиданно начала оттаивать от робкого прикосновения древнего рассвета.
"В связи с известными обстоятельствами, адресат отказывается получить Ваше сообщение. Большое спасибо!"
Большое пожалуйста!
Рейнджер встал. Ему было необходимо чем-нибудь заняться, дать выход взбунтовавшимся эмоциям. Атмосфера снаружи все еще была ненормированно враждебной, поэтому оставалось лишь одно.
– Подвинься!
Иван молча подчинился. И как всегда в самый неподходящий момент! Он ведь только начал разбираться…
Отсутствующим взглядом рейнджер смотрел на приборную доску, запустив левую руку в мягкую шерсть Скаута.
