– Так ли преувеличены, дорогая Альдонса? – не сдавался Карраско. – Еще в детстве отец заставлял меня на память заучивать отрывки из медицинских статей, в частности такое вот определение: «Безумие Дон-Кихота носит характер паранойяльного бреда. При этом бред носит систематизированный характер. Бредовыми являются не идеальные нравственные устремления Дон-Кихота, а форма и способы их исполнения. Можно думать, что у благородного рыцаря наступило возрастное снижение психики, проявляющееся в сентиментальности, неадекватном восприятии рыцарских романов, неспособности реально оценивать свои физические возможности».
– Это безграмотно, – поморщился Алонсо. – Самсон, я не знаю как насчет медицины, но в грамматическом отношении этот отрывок ниже всякой критики. Безумие носит характер, бред тоже носит характер… Кто кого носит?
– Уж лучше чирей на заду, чем лекарь в доме, – невозмутимо добавил Санчо. – Потому как чирей лопнет, а лекарь, пока не уморит – не отступится…
Карраско глянул на него с плохо скрываемым презрением:
– Ладно, сеньор Санчо, «лекарям», как вы изволили выразиться, можно не доверять… Но источник, которому принято верить… надеюсь, понятно, о какой книге я говорю? Так вот в этой книге написано буквально следующее: «…мозги его высохли, и он совсем рехнулся». Рехнулся! А сегодня, в свете достижений современной науки можно смело утверждать, что у несчастного прародителя Дон-Кихотов имела место вялотекущая паранойяльная шизофрения, осложненная атеросклерозом!
Некоторое время над столом стояла тишина. Санчо готов был ввернуть присказку – но в последний момент осекся. Не решился.
– Возможно, Рыцарь Печального Образа был действительно оригинален в поступках, – мягко сказала Альдонса. – Но те совершенно здравомыслящие люди, которые издевались над ним, лицедействовали перед ним и играли с ним в «Дон-Кихота» – неизмеримо хуже.
Это она напрасно, подумал Алонсо. Самсона можно терпеть, иногда его общество занимательно, но намекать ему на роль его предков в истории донкихотства…
– Сеньора Альдонса! – шипящим шепотом начал Карраско. – Вот уже не в первый раз я слышу… – он махнул рукой гобелену, будто призывая его в свидетели. – Все эти сказки о том, что мой предок Карраско, в честь которого меня назвали Самсоном… что этот достойный человек будто бы погубил Рыцаря Печального Образа – все это ложь! – Карраско обернулся к Санчо, и указующий перст едва не уперся оруженосцу в грудь. – Он спас его! Он его спасал, немощного старца, спасал, возвращая домой… Да, он в какой-то степени лицедействовал, представившись Рыцарем Белой Луны, но Дон-Кихота он одолел в честном поединке! И что бы не говорили некоторые…
