* * *
Здесь было немногим светлее, чем на залитом луной дворе. Справа и слева угадывались каменные стены; воздух был не то чтобы спертый, но какой-то слишком густой, с едва ощутимым неприятным запахом, и Юстин, привыкший к свежему воздуху сада и поля, закашлялся. Плохо, если это и есть то самое место, куда они с Анитой убежали, где им теперь предстоит жить…
Анита стояла рядом – чуть согнув колени и разведя руки в стороны, будто загораживая Юстина от чего-то, будто он, Юстин, был маленьким, как эльфуш, и мог спрятаться за узкой Анитиной спиной.
А перед Анитой, в трех шагах, стоял еще кто-то, и вокруг него полутьма сгущалась, превращаясь в тьму.
Юстин содрогнулся. Сделал движение, чтобы загородить собой Аниту – но она неожиданно сильно оттолкнула его.
Стоящая перед ними безликая фигура излучала темноту точно так же, как светлячок излучает свет; через мгновение оказалось, что и лицо у стоящего было. Юстин заглянул в него – и покрылся холодным потом.
– Если ты его тронешь, я удавлюсь! – непривычно тонким голосом пообещала Анита.
Фигура, излучающая тьму, молчала.
– Я имею право! – почти взвизгнула Анита. – А ты – шпионишь! Ты не имеешь права! У меня своя жизнь! Я человек! Я женщина!
У Юстина подкосились ноги. Он понял вдруг, куда они попали и кто перед ним стоит.
– Отпусти его, – очень тихо, жалобно попросила Анита.
Юстин, сдерживая дрожь, обнял ее за плечи:
– Не…
Он хотел сказать «не плачь», или «не беспокойся», или «не надо», он сам еще не решил. Но ничего не получилось – голоса не было, а пищать не хотелось.
– Иди к себе, – медленно сказал тот, кто стоял перед ними.
– Нет! – крикнула Анита.
– Иди к себе, – бесстрастно повторил стоящий. – Ступай.
Анита втянула голову в плечи:
– Если ты его тронешь… Если ты только его тронешь…
– Ты заслужила серьезное наказание, – сказал стоящий. – А он… Ты ведь соврала ему и не сказала, что его ждет в случае неудачи.
– Я сказала, – прошептала Анита.
Ее отец, источающий тьму, поднял глаза и посмотрел прямо на Юстина; Юстин едва удержался, чтобы не упасть на колени – от внезапной слабости и еще от того, что на него накатила вдруг волна мутной одуряющей покорности.
– Правда? – спросил Ос, не сводя взгляда. – Она сказала тебе, чья она дочь?
Юстин кивнул, и капля пота щекотно прокатилась от виска до подбородка.
– Но я ведь чую между вами какую-то ложь, – сказал Ос, Хозяин Колодцев, и перевел взгляд на Аниту. – В чем ты солгала ему?
Анита вздрогнула. Медленно обернулась в Юстину – бледная, с двумя мокрыми бороздками вдоль щек:
