Гельд мимоходом вспомнил девочку, с которой только что разговаривал. Платье третий день одно и то же, а между бронзовыми застежками – ни единой цепочки, ни единого колечка на пальцах… А у фьяллей… В памяти встало надменное молодое лицо с острым подбородком и огромными глазами, зелеными, как у кошки. Острый нос с горбинкой больше пристал бы троллю… Вроде их конунга Торбранда, тот тоже такой длинноносый. Может, порода такая?
Асвальд ярл выглядит человеком надменным, но не глупым. Что он сделает, если узнает?
Гельд улегся рядом с Бьёрном и завернулся в плащ. Завтра будет видно.
Наутро, счастливо избавившись от полотна, Гельд отправился прогуляться по Острому мысу. На руке его блестело новое золотое обручье в полторы марки* весом, день выдался ясным, и торговцу было весело. Посвистывая, он обходил дворы, разглядывал корабли, зашел кое-куда присмотреться к товару. Однако бедновато. Совсем не то, что раньше. Железо по цене приближается к серебру. А, вон он!
Гордый Асвальд ярл с десятком людей величаво вышагивал по берегу. За его плечами вился по ветру красный плащ, широкая серебряная гривна с крупным молотом Тора сверкала на груди. Сразу видно – посланец могущественного конунга! Красавец! В любимой Гельдом «Песни о Риге»*, которую он помнил от первого до последнего слова, про ярла сказано как нарочно про Асвальда:
Румяный лицом,
а волосы светлые,
взор его был,
как змеиный, страшен
[11].
– Приветствую тебя, Асвальд ярл! – Гельд остановился, загораживая фьяллю дорогу.
– Что-то я тебя не припомню, – надменно отозвался Асвальд, но все же остановился и смерил Гельда оценивающим взглядом. Парень с выговором барландца был одет хорошо, вид имел уверенный, но на знатного человека все же не походил.
– А ты меня не знаешь. Я – Гельд, меня зовут воспитанником Альва Попрыгуна. Мы ведем торговлю. Я хочу узнать, не нужно ли тебе чего-нибудь.
– Пока нет, – сразу ответил Асвальд, слышавший этот вопрос уже много раз. – Вот когда вернемся…
– Тебе, как видно, требуется железо?
– Верно. Но не по тем ценам, что приближаются к ценам серебра.
Гельд с трудом удержал усмешку: они со знатным ярлом провели одинаковые изыскания и пришли к одинаковым выводам.
– А хлеба тебе не нужно? Говорлинская пшеница, крупная, как брусника осенью на кусте первого года.
Асвальд усмехнулся. Барландец держался так свободно, говорил так легко и дружелюбно, что при взгляде на его лицо делалось весело и хотелось ему верить. И даже что-нибудь у него купить. Умеют же некоторые делать свои дела!
