* * *
Через несколько дней после ссоры Эйра столкнулась с Бергвидом возле дверей гридницы, и он вдруг схватил ее за руку. Эйра вздрогнула и вскинула на него глаза, как в ожидании большой опасности. Несмотря на самоотверженные попытки оправдать его вздорную грубость, в душе она утратила веру в его любовь и приготовилась к новым неприятностям. Бергвид несколько мгновений пристально смотрел ей в лицо, потом наклонился и тихо сказал:
– Так ты думаешь, что можешь вызвать темных альвов?
Поначалу Эйра растерялась, но тут же в ней бурным ключом забилась радость: он готов принять ее помощь!
– Да, конунг! – горячо заговорила она. – Я много думала… я сумею. Твой перстень поможет мне!
– Когда можно туда идти? – спросил Бергвид.
– Уже скоро. Скоро будет полнолуние, и мы пойдем. Это самое хорошее время для встречи с темными альвами. В полнолуние они ближе к Среднему Миру, потому что луна – подземное солнце. Когда она в полной силе…
– Луна в полной силе! А ты? – Бергвид требовательно взглянул ей в глаза. – Ты уверена, что сумеешь это сделать? Самоуверенность, тебе бы неплохо помнить, до добра не доводит. Может, Вигмар завладел и темными альвами тоже! И их нанял себе служить за пару сухих корок!
– Нет, нет! Темные альвы с ним не дружат. Он даже воевал с ними когда-то давно, когда только поселился на Золотом озере. Я не знаю точно. Но он никогда не будет с ними дружить! Нет, нет! – уверяла Эйра, молясь в душе, чтобы сейчас он не оттолкнул ее руку, как в прошлый раз.
Ей хотелось упрашивать его не отказываться, но она уже знала по опыту, что уговоры могут оказать обратное действие. Все силы ее души были устремлены на то, чтобы понять его и быть для него понятной, но ничего не выходило. При встрече с ним все ее внутренне спокойствие, с таким трудом выстроенное, рассыпалось в прах, и она оставалась слабой, зависимой, беспомощной. Эйра изумлялась, обнаруживая, что любовь и даже обручение не дают людям полного согласия и счастья, тосковала, день и ночь думала, но ничего не могла придумать. Бергвид глядел на мир совсем другими глазами.
В день перед полнолунием Бергвид, Эйра и трое его хирдманов отправились в дорогу. С собой они везли черного барана, а Эйра взяла священный жезл из орехового дерева, оставшийся от прежнего жреца Стоячих Камней, старого Горма.
В сумерках второго дня пути пять всадников оказались у подножия Пещерной горы. Огромный зев пещеры был заметен издалека и внушал содрогание. Бергвид выглядел еще мрачнее обычного, его люди тревожно оглядывались и невольно ежились. Сама Великанья долина, сумрачная, затененная высокими окрестными горами, каменистая, безлесная, покрытая только кустами можжевельника, мхами, лишайниками да тонкими, худосочными елочками в человеческий рост, внушала неудержимый трепет. Дух исполинского «племени камней» жил в ней и никуда не ушел даже со смертью последнего из квиттингских великанов. Утратив воплощение, он стал невидим, и неизвестность пугала не меньше, чем сам прежний хозяин пещеры.
