– Так! – Хеймир конунг вглядывался в цепочку рун, повернув их к свету. – Значит, «турс»… Это значит… «Турс» ведь начинает дело любовных заклинаний, да?
Все вокруг благоговейно кивали. Почти все гости конунга знали руны, но не верилось, что слабый человеческий разум сумеет постичь смысл подарка из Мира Светлых Альвов.
– Потом «кано» – прибавляет сил, дает любовь и защищает то, что нам дорого… – бормотал Хеймир конунг, а сам все думал, неужели совсем недавно этот перстень держала в руках его первая жена. Он хорошо помнил Хельгу, но она была так далеко – в его молодости, в другой жизни. – Потом «гебо» – дар судьбы и богов, слияние умов, сердец и всех сил, чтобы одолеть преграды судьбы. Потом «суль» – солнце…
– Руна Альвхейма, – подсказал Хельги. – Знак победы, истинной цели души и осуществление всех мечтаний.
Эта руна, стоявшая в самой середине семисложного заклинания, особенно его порадовала. Красный блеск камня вдохнул такую радость в его душу, что он улыбнулся в полутьме сам себе. Это была его победа – то, что его мечты о матери вызвали ее из мира умерших и что она благословила другую его мечту – мечту о любви. Теперь даже тетка Альвборг убедится, что не все мечтания пустые.
– Потом «эй», – продолжал конунг. – «Два коня» усиливают предыдущие руны и помогают их силам работать… О, потом «беркана»! Какая хорошая руна! Руна богини Фригг, защиты очага. И кончает все дело «инг» – печать заклинания.
– Я должен передать этот перстень моей невесте, – сказал Хельги, и теперь уже никто не возражал.
Все споры теперь окончены – обручение Хельги ярла и Альдоны благословили боги. И тетка Альвборг, больше не возражая, лишь ахала, восхищаясь перстнем и завидуя той, что будет его носить. Она хотела примерить, но побоялась, что тогда чары обратятся на нее и она воспылает страстью к собственному племяннику.
– Ну, по крайней мере, она красивая! – вздохнула кюна Аста.
– Да, похоже, что нужно будет отослать те подарки, о которых ты говорил Вигмару Лисице, – Хеймир конунг кивнул.
– Едва ли ты, конунг, найдешь более подходящего человека, чем я! – вмешался Рагневальд Наковальня. – Едва ли ты найдешь человека среди своих родичей, более достойного, и прославленного, и сведущего во всех искусствах! – Рагневальд никогда не упускал случая себя похвалить. – Лучше знающего обычаи и законы, более способного проделать любое дело так, чтобы оно не уронило нашей чести! Поручи это мне, конунг, и я все сделаю так, как тебе это понравится! Если этот Лисица и заупрямится в чем-то, то меня-то он не переспорит! Меня не мог переспорить сам Стюрмир конунг, а это что-нибудь да значит!
