– Нет, – растерянно ответила я, – кто это такой?
– Ща узнаешь! – пообещала задержанная, тут Света изловчилась и схватила ее сумочку.
– Дай сюда, параша немытая, – взревела девица.
Но продавщица уже торжественно держала в руках довольно плотный пакет, обернутый в фольгу.
– Ну, – удовлетворенно сказала она, – и что там?
Девица тут же заткнулась и рванула на выход, но одна из сотрудниц «Офени», не растерявшись, мигом подставила ей ногу. Воровка шлепнулась на пол, прямо в жидкую грязь, которую уборщица не успела вымести на улицу.
– Ну-ка посмотрим, – торжествующе возвестила Света.
Быстрыми движениями она содрала шелестящую бумагу и разочарованно протянула:
– Вот дура! Из-за пяти копеек мараться.
Я глянула на три дешевые книжки в бумажных переплетах, чья суммарная стоимость не потянет даже на пятьдесят рублей, и удивилась:
– Но почему защита не сработала?
– Так она книжечки в фольгу обернула, – пояснила молчащая до сих пор Лиля, – вот ведь какая! Сама одета, словно картинка, сумка, макияж, а оказывается, воровка!
Девушка тем временем встала и молча стала стирать бумажным носовым платком грязь с напрочь испорченного пальто.
– Пройдемте, – строго велела я.
Поняв, что концерт окончен, девушка молча поднялась за мной в кабинет. Там она швырнула верхнюю одежду на пол и плюхнулась в кресло, вызывающе закинув ногу на ногу.
– Ну, – поинтересовалась Аллочка, – и как поступим? Милицию вызывать или ущерб оплатите?
– Говна пирога, – дернула плечиками, обтянутыми дорогим свитером, девчонка, – из-за пяти копеек вопль подняли, дуры!
Алла побагровела. Девица равнодушно вытащила из сумочки крохотный телефончик, потыкала пальцем в кнопки и отчеканила:
– Пришли тут кого-нибудь, меня в книжном засекли, на Федосеева, да поторопитесь, а то здесь такие овчарки, разорвать из-за х…и готовы.
– Вы тут не выражайтесь! – обозлилась Алла.
Девчонка вперилась в нее взглядом.
– Заткнись!
– Аллочка, – велела я, – спустись вниз и вели девочкам проверять сумки.
– Вот идиотки! – с чувством констатировала воровка.
Не успела она захлопнуть рот, как в кабинет вошел высокий, статный парень, одетый самым шикарным образом. Правда, на мой взгляд, ярко-красная рубашка не слишком идет к строгому черному костюму, и уж совсем ни к чему тут были лаковые полуботинки, но, как ни странно, впечатление вошедший создавал весьма положительное.
– Во, – фыркнула девица, – сам явился! Ишь, работу бросил, ну дела. Цирк прямо! Сколько человек задавил, пока сюда мчался, а?
