Но не успела я сделать пару шагов, как увидела небольшую точку света, перемещавшуюся внизу. Забыв, что на мне одеяние, больше всего похожее на футболку, и что ни брюк, ни юбки под ним не имеется, я закричала:
– Эй, кто там?
Точка мигом погасла.
– Кто там?
Молчание.
– Немедленно отвечайте!
Снизу послышался легкий шорох, словно незнакомец бежал на цыпочках по залу.
– Стой! – заорала я и ринулась вниз.
Все ясно, в «Офеню» проник вор. Сигнализацию мы сегодня не включали, сообщив на пульт, что на ночь в магазине останутся люди. Вневедомственная охрана не возражала, и вот теперь сюда влез грабитель.
– Стой! – вопила я, перепрыгивая через ступеньки. – Стой немедленно!
Но тут произошло непредвиденное. Вылетев в темный зал, я совершенно забыла, что слева стоят два огромных стенда «Новинки». Левая нога зацепилась за полочку. В ту же секунду я рухнула на пол, а сверху на меня посыпалась гора литературы.
Вспыхнул свет. Заспанные девочки в пижамах стояли надо мной.
– Что случилось? – хором спросили они.
– Тут был вор.
Машка подошла ко входной двери.
– Нет, заперто изнутри.
– Но я видела свет от фонарика.
– Мусечка, – сказала дочь, – это невозможно, смотри, щеколда задвинута. Ты сама ее закрыла.
– Я? Нет!
– Ну, значит, мы закрыли, – не стала спорить Машка.
– Но фонарик!
Маруська постояла секунду в задумчивости, потом повернулась к Леле:
– Дай твой брелок, ну тот, с подсветкой.
Леля кивнула и сбегала за ним наверх.
– А теперь, мусечка, иди на второй этаж, – велела дочь.
Я покорно поднялась по ступенькам.
Свет погас, а через пару минут по залу заметался тонкий лучик.
– Вот, – обрадовалась я, – точь-в-точь такой.
Раздался стук двери и веселый Машкин голос:
– Ну, ты поняла, что никого внутри не было? Я вышла наружу и посветила в витрину.
– Ты ходила на улицу в пижаме! – возмутилась я. – С ума сошла! Во-первых, на улице январь, а во-вторых, мы не в Ложкине!
– Мусечка, не занудничай, – вздохнула дочь, – я хотела тебя успокоить. Просто некая личность стояла у магазина и направляла фонарь на витрину.
– Зачем?
– Ну, идиотов много, – философски заметила Машка, – может, любопытный, а может, и впрямь залезть сюда хотел.
– Но шорох!
– Муся, – вздохнула Маня, – это мыши, серые, домовые, грызуны, всего лишь мыши.
– И сказала кошка: «Тише, тише, тише, не буди, мне во сне приснились мыши, не одна, а целых три», – неожиданно заявила Леля, потом увидела мое удивленное лицо и добавила: – Песенка такая есть, детская, про киску, которая грезит о мышках.
