– Угу. – На дальней койке сел усатый толстяк в драной тельняшке. – Старшина Кронштейн, ракетный катер «Ненормальный», командир правого борта. Выпить есть?
– Так уж и «Ненормальный»? – усомнился капеллан, подходя к усатому и присаживаясь рядом.
– А какой же он еще, раз тринадцатый номер! Может быть такой номер у боевого судна?.. Ого! Да ты целый капитан! Виноват, сэр. Больше не повторится.
– Фигня, – отмахнулся Причер, закатывая штанину. Он отстегнул протез, извлек из него пластиковую флягу со скотчем и небрежно бросил искусственную голень на соседнюю койку. – Угощайся, сын мой. Na zdorovie!
– Благодарствуйте, святой отец. – Кронштейн основательно приложился к горлышку, крякнул и вытер усы. – Вещь! Из-за нее, родимой, и сидите?
– Вроде того. Сам-то за что здесь?
– Да в сержантском баре с вашими гомосеками подрался.
– Чего так?
– А чего они гомосеки?
– Не понял?
– Сами же только что говорили – превращение полов…
– Ну, это так, цитата. Когда написано-то было! – отмахнулся Причер. – Библия книга суровая, но справедливая, там эпизоды есть, в которых праведнее многих прочих оказываются блудница да мытарь. Помнится, и с геями не все так просто… – Капеллан пустился в рассуждения, и фляга как-то сама собой уговорилась до дна. Ее место неожиданно заняла другая, возникшая будто ниоткуда, уже одним своим внушительным объемом радующая душу. В зарешеченном окне смутно угадывались чужие звезды, далеко на болотах истошно взвизгивала какая-то дрянь.
– Эх, хорошо бухаем! – радовался Причер. – Спеть, что ли? Давай какую-нибудь вашу, русскую!
– Запросто. Эту знаете? – И Кронштейн затянул басом:
He could preach the Bible like a preacher
Full of extasy and fire.
But he also was the kind of teacher
Women would desire!
– Так это ж прям про меня! – восхитился Причер.
Ra-Ra-Rasputin,
Lover of the russian Queen!
Под такую песню выпивка потекла буквально рекой. Причер легко запомнил текст, и, когда начали петь по третьему разу, в окне задребезжало раскоканное пуленепробиваемое стекло. Особенно капеллану нравилась фраза «He could preach the Bible like a preacher» – он хватал с койки отстегнутую ногу и начинал бить себя пяткой в грудь.
– Эй, вы, там! – надрывались в коридоре. – Молчать, задержанные!
– Сам заткнись, сопляк! Еще раз вякни, отпущение грехов раком будешь вымаливать! Приди только ко мне на исповедь!
После такой угрозы полицейский резко присмирел.
– А вот эту… – предложил Кронштейн.
