Здание на Лубянской площади. Сорок пять минут спустя
Под острым, немигающим взглядом могучего седого генерала ФСБ Жорик трясся и портил воздух. Одежда перетрусившего наркоторговца пропиталась едким потом. Кисейко незамедлительно (правда, довольно косноязычно) отвечал на любые задаваемые вопросы. Более того, не нуждаясь в понуканиях, выкладывал абсолютно все, что знал. В конце концов он упомянул про специальный подвал, в котором иногда наказывали проштрафившихся наркоторговцев. Раньше в подвале располагалась молодежная «качалка». Ныне помещение принадлежало институту (Афанасьевский постарался) и официально числилось «дополнительным спортзалом». Самого Жорика там однажды жестоко выпороли резиновыми прыгалками. В воспитательных целях.
– Адрес!!! – свирепо рявкнул Седой.
Жорик торопливо продиктовал…
Полковник ФСБ Павел Андреевич Воронцов
Чертов ублюдок Надир Магометович оказался большим специалистом по части мучительства, а также чрезвычайно осторожным типом. Памятуя о печальной участи кавказского кастрата, он остерегался приближаться ко мне (пусть даже к связанному, подвешенному на дыбе), а действовал издалека, используя в качестве орудия пытки длинную электрошоковую дубинку (подобные штуковины вы можете увидеть в некоторых боевиках американского производства). Наркоделец в совершенстве знал болевые точки человеческого тела и направлял мощные разряды тока прямо в них.
– Должность?! Звание?! Чего ты, сволочь, успел разнюхать в институте?! – беспрестанно повторял он.
Однако я упорно молчал и лишь мысленно взывал к Богу, умоляя укрепить мои силы. И Всевышний помог!!! Магометовичу не удалось вырвать у меня не только ни единого ответа, но и крика. В конечном счете чучмек пришел в неистовую ярость, граничащую с умопомешательством.
– Прибить неверного гвоздями к стене!!! – с пеной на губах заорал он подручным. – Сейчас кожу заживо сдирать начнем и…
– Не двигаться!!! ФСБ!!! – загремел с порога знакомый бас.
Двое боевиков по глупости дернулись за оружием и сразу же мешками повалились на пол, сраженные меткими, бесшумными выстрелами. Надир Магометович и господин Афанасьевский благоразумно задрали руки чуть ли не до потолка.
Подвал заполнился оперативниками нашей Конторы.
– Павел, ты живой?! – подбежав ко мне, с тревогой спросил Федор Федотович. В глазах генерала отпечаталось неподдельное беспокойство.
– Вроде да, вообще-то, бывали деньки и получше! – вымученно усмехнулся я и провалился в черную бездонную яму…
