– Гм, ну ладно. А кто конкретно приказал?
– Хр-р-р-р. – Тело налоговика содрогнулось в дикой судороге. Лицо из красного сделалось темно-багровым. Слюна сменилась желтоватой пеной.
– Забудь! Немедленно забудь вопрос! – закричал полковник, но было поздно. Финашутин еще раз дернулся, свалился на пол и застыл в неестественной позе.
– Мертв! – проверив у него пульс, ошалело прошептал доктор. – Ничего не понимаю. Ничего!!!
10 часов спустя.
Морг ФСБ на Брюсовской улице
– По результатам вскрытия диагноз однозначен – инсульт. Но это более чем странно. Проведенное перед допросом медицинское обследование Финашутина зафиксировало прекрасное состояние здоровья. Физиологически у него не было ни одной причины для подобного рода смерти. И тем не менее он скончался. – Ильин откупорил бутылку нарзана и налил себе полный стакан.
– А может, Баранцев некомпетентен? Может, арестованный не выдержал воздействия препарата? – задумчиво молвил шеф.
– Глупости! – фыркнул Кирилл Альбертович. – Во-первых, Андрей хорошо подготовлен в профессиональном плане. Я лично проверял его квалификацию при приеме к нам на работу. Во-вторых, даже студент-троечник не спутает совершенно здорового человека с хроническим гипертоником! А в-третьих, вы сейчас противоречите самому себе. Не так давно вы безоговорочно утверждали, что фигурантами дела «Кукловоды» кто-то хитро манипулирует. Или, выражаясь точнее, управляет их сознанием. Так?
– Так, – подтвердил полковник.
– Но тогда логичнее предположить, что смерть арестованного связана не с физиологией, а с психикой. Проще говоря, ему вложили в мозг приказ умереть, но не выдать хозяина. Судя по видеозаписи наркодопроса, так оно и было. А теперь вы, позабыв собственные слова, обвиняете парня в профессиональной непригодности. По сути, ставите вопрос об увольнении его с «волчьим билетом». Стыдно, Владимир Анатольевич! Очень неэтично с вашей стороны!!!
– Да я не обвиняю. Я просто в виде полемики, – засмущался Рябов. Они с Ильиным сидели за столом в кабинете начальника морга, уехавшего по делам и любезно предоставившего кабинет в наше распоряжение. Я пристроился на стуле у стены с очередной чашкой кофе в руках. (С минувшей ночи мне не удалось поспать ни минуты, и я старательно глушил сонливость лошадиными дозами кофеина.) За распахнутым настежь зарешеченным окном слышался шум мотора подъехавшего фургона и ленивая болтовня санитаров, выгружающих из него чей-то труп. Столбик термометра показывал 30 градусов по Цельсию выше нуля. Нежданно-негаданно в Н-ске установилась необычная для мая жара. Судмедэксперт вынул из кармана рубашки чистый носовой платок и аккуратно промокнул взопревший лоб.
