), выронил «вал», вцепился пальцами в веревку, неимоверным усилием немного оттянул ее, опрокинулся на спину и обеими ногами через голову ударил Михайлова в туловище. Отпустив концы удавки, он отлетел к выходу, с размаху треснулся башкой о дверной косяк и секунды на три впал в прострацию. Этого времени мне хватило, чтобы неуклюже (мешала помутившаяся голова) выпрыгнуть в стойку, выхватить «ПСС» и нажать спуск, но... курок щелкнул вхолостую!
– Патроны-то, «вареные», – ухмыльнулся очухавшийся иуда. – Я подменил магазин сегодня в машине! Ловкость рук. – Михайлов защитился согнутым коленом от кен-чери[17] в пах. – И ни...
Бац! – мой первый удар был всего-навсего финтом. И следующий, уже настоящий, отшвырнул гада обратно к косяку. Я проворно нагнулся за «валом», и тут вдруг негромко хлопнул пневматический пистолет, о существовании которого я начисто позабыл. Я дернулся, безуспешно попытался глотнуть воздух и бревном рухнул на пол. Горло стянул невидимый, добела раскаленный ошейник. Мышцы свело сильнейшей судорогой. Окружающая реальность заколебалась, расплылась, сделалась причудливо-уродливой, как в кривом зеркале. Затем и она потемнела, исчезла...
Впрочем, мое забытье продолжалось недолго. Очнулся я, как позже выяснилось, минут через семь-восемь. Предателю заказали меня живым, и потому он, не мешкая, вкатил антидот, едва миновала угроза его поганой шкуре. Со скованными за спиной руками и со связанными в щиколотках ногами я лежал в метре от штабеля трупов, возле сдвинутого в сторону куска стены. Из открывшегося тоннеля тянуло затхлой сыростью. Дышать мне теперь удавалось. Правда, с большим трудом. Чувствовал я себя исключительно мерзко. Возьмите свирепое похмелье после недельного запоя, умножьте ощущения раз в двадцать – и получите отдаленное представление о моем тогдашнем состоянии. Вдобавок руки-ноги совсем не слушались, а тело превратилось в пульсирующий болью студень. Михайлов стоял неподалеку у какого-то электронного табло и старательно набирал на нем комбинацию цифр.
– Живучий ты, майор! – закончив, обернувшись в мою сторону и увидав мои осмысленные глаза, ухмыльнулся он. – Оклемался быстрее, чем обычно в таких случаях. Но оно даже и к лучшему. Есть с кем поболтать! – предатель взвалил меня на плечи, крякнул от натуги и понес в глубь тоннеля, слабо освещенного редкими плафонами в стенах.
– У тебя небось масса вопросов, – продолжал на ходу он. – Что же, я готов ответить по мере сил... Во-первых, я не зомби. Просто работаю на тех, кого вы называете «Кукловодами». Они превосходно платят... А сегодняшняя «операция» – подстава. Особняк заминирован и через несколько минут взорвется, похоронив под обломками сотрудников нашего отдела... Жаль, не вместе с Рябовым! Хотя, с другой стороны... Анатольича мне не удалось бы обмануть с такой легкостью, как дурака и карьериста Терехова... На чем, бишь, я остановился? Ах да, взорвется... похоронив, помимо прочего, тайну нашего с тобой исчезновения. Пока там разберут завалы да опознают обугленные останки... много воды утечет!.. А на постах действительно зомби, из числа бывших бойцов Катафалка. Его роль в этой истории ты узнаешь после. Если Хозяева захотят тебя просветить... Н-да-а! Зомби на постах... Они, кстати, и минировали особняк, под моим, хе-хе, чутким руководством. Они же звонили в город, используя запись голоса пахана. Не обижайся, Дима. Ничего личного! Просто бизнес. За твою голову обещали миллион долларов. Ну кто тут устоит?! А на Хозяев я работаю не очень давно, с марта нынешнего года...
