– Зачем? – удивился Гена.
– Тут могут оказаться какие-нибудь потайные комнаты, подземные ходы и прочее...
– Давай! – с ходу согласился брат. – Кстати, как ты думаешь, кем являлся при жизни наш «Каспер»?
– Вероятно, несчастным, одиноким ребенком, не имевшим друзей, – предположила Света. – И вот теперь он надеется найти их хотя бы после смерти. Бедняжка! – Девочка утерла сентиментальную слезинку.
– Ничего подобного! – горячо возразил Гена. – Сто процентов – он крутой байкер, трагически погибший в автомобильной катастрофе, а где-нибудь в подвале спрятан его любимый мотоцикл!
– Фи! Глупости!
– А вот и нет!!!
Спор о происхождении «Каспера» затянулся вплоть до рассвета.
Основательно накачавшийся спиртным, банкир уснул мгновенно, едва коснувшись щекой подушки, и сразу же увидел незнакомого мужчину с синим лицом, выпученными глазами и вываленным наружу распухшим, прокушенным языком. Тощую шею незнакомца туго стягивала длинная бельевая веревка. Неторопливо подойдя к кровати, он без приглашения уселся в ногах у Николая Юрьевича. Яковлев попытался с воплем удрать, однако ни тело, ни голосовые связки не слушались.
– Не рыпайся! – просипел удавленник. – Ни черта не получится. В конце концов, янастоящий хозяин этого дома. А посему могу приходить к тебе в гости, когда мне заблагорассудится!
Господин Яковлев окаменел от ужаса. Призрак растянул в безжизненной улыбке сизые губы.
– Мне требуется жертва! – объявил он. – В кратчайшие сроки. Иначе я устрою тебе райскую жизнь! Пожалеешь, гад, что на свет родился!
– К-какая ж-жертва?! – обретя дар речи, выдавил банкир.
– Кошка[14]! – изрек жуткий визитер. – Для начала, хе-хе, перережешь кошаре горло на моей могиле и нарисуешь кровью перевернутый крест на памятнике! Понял, сволочь?!
– Г-где р-расположен п-памятник? – пролязгал зубами Николай Юрьевич.
– Найдешь! – оскалился удавленник. – В роще возле дома... Перевернутый крест– не вздумай ошибиться! – медленно тая в воздухе, подчеркнул он.
Надрывно застонав, Яковлев проснулся. В освещенной слабым огоньком розового ночника комнате стояла гробовая тишина. Рядом на широкой двуспальной кровати разметалась спящая супруга. Мертвенно-бледное лицо Алины покрывали крупные капли пота, рот раскрылся в беззвучном крике, руки беспорядочно махали по воздуху. Судя по всему, ей тоже привиделся страшный сон.
– Аля! – потряс жену за плечо Николай. – Аля, очнись!!!
Судорожно передернувшись, женщина открыла глаза и, тоненько взвизгнув, прижалась к стене.
