– Господи! – пробормотал Акимов, ошалело тряся головой. – Достали, проклятые! Попробуй теперь ты!
– А если получится то же самое?
– Плевать!
– Ладно! Только сперва забери у меня спички!
На этот раз облитым бензином оказался Миша, а Вадим лихорадочно шарил по карманам.
– Отдай спички, сволочь! – зарычал он, ничего не найдя, и бросился на Акимова. Сцепившись, они покатились по земле, терзая друг друга, как два разъяренных кота. Наконец Миша исхитрился перекрыть пальцами сонные артерии «приятеля». Потеряв сознание, тот обмяк, разжал захват.
«Ничего у нас не получится, – в полном отчаянии подумал Акимов. – Вместо дома сожжем друг друга!»
Вадим заворочался, постепенно приходя в себя, затем сел. Взгляд его снова сделался осмысленным.
– Нечисть следит за каждым нашим шагом, – обреченно сказал он, вытирая окровавленное лицо и выплевывая выбитый в драке зуб.
– Ты много зла в жизни сделал?
– Да!
– Я тоже. Вот теперь и расплачиваемся. Дьявол толкает человека на грех, заставляет служить себе, а потом в «благодарность» над ним же и издевается!
– Пошли переодеваться, – грустно усмехнулся Миша. – У меня имеется большое подозрение насчет мента. Уж больно таинственно он исчез, а нам сейчас достаточно одной искры, чтобы вспыхнуть как факелы.
В комнате все носило следы поспешного обыска, вещи были в беспорядке разбросаны, мебель перевернута. Автомат покойного Карнаухова бесследно исчез.
– Де-ела! – мрачно протянул Вадим. – Рукшин взбесился, как покойный Бирюков! Теперь держи ухо востро! «Узи» пострашнее кочерги! Хорошо хоть пистолеты при нас!
* * *
Так что же произошло с лейтенантом?
Когда Акимов с Мироновым заканчивали осмотр последней комнаты, он, сам не зная зачем, потихоньку вышел в коридор и внезапно увидел бабку Макарову. Она прижала палец к губам.
– Тсс-с, Коля! – прошептала старуха. – Идем, я тебя отсюда выведу! Но только одного, без этих!
– Конечно, конечно! – засуетился Николай. – На хрен они мне сдались!
Надо сказать, Рукшин на всем белом свете любил единственное существо – себя! На других ему было глубоко наплевать. Он не задумываясь продал бы и мать, и отца, и всех родственников вместе взятых, лишь бы спасти собственную шкуру. Что уж тут говорить о ненавистном с детства Миронове да каком-то незнакомом охраннике! Поэтому он, не колеблясь ни секунды, последовал за старухой. Бабка зашла на кухню и с неожиданной для ее возраста силой легко отодвинула в сторону плиту.
Открылся ход, ведущий куда-то под землю. Макарова приглашающе махнула рукой, и они начали спускаться вниз по решетчатым железным ступеням. На стенах тускло горели причудливой формы светильники. В воздухе ощущался странный, непривычный запах. Спуск длился бесконечно долго. Лейтенант уже потерял счет времени, когда ступени кончились и они оказались в просторном зале, облицованном черным камнем. Посредине возвышалось массивное кресло из полированного дерева. Его украшали вытисненные золотом изображения змей, драконов, козлов и еще каких-то неизвестных животных.
