, спрятался за спины товарищей.
Более того, мысленно сопоставив себя со Скворцовым, Андрей пришел к неутешительному выводу – в ситуации с «крутыми» азербайджанцами он, Кошелев, скорее всего скис бы точно так же. В результате сразу после «показательного процесса» над опозорившимся Максимом Андрей принял твердое решение уволиться из службы безопасности «Славянки» от греха подальше. Кстати, примеру Кошелева последовали еще четверо «слабых в коленках» сотрудников[12]...
Кошелев вдохновенно шельмовал Федорова не менее десяти минут. Лычков с удовольствием слушал.
– Короче, клейма ставить негде! – подытожил наконец выдохшийся Андрей.
– Ничего! – покровительственно похлопал по плечу младшего партнера Тарас. – Рано или поздно мерзавцу придется ответить за содеянное. Однажды Федорову повезло (с «тетешной» пулей), но настанет час, и он получит сполна! Вот увидишь!
Тарас обвел ленивым взглядом тихий, безлюдный двор. Пожилые раскидистые тополя, густые заросли колючего кустарника возле проезжей части, покрытый облупившейся прошлогодней краской штакетник, в глубине – несколько гаражей-«ракушек». От всех окружающих предметов веяло невозмутимым спокойствием и ленивой скукой.
– Хлопотный выдался денек! – широко зевнул Тарас. – Не мешало бы стресс снять.
– Дак мы ж не пьем! – неуверенно покосился на него Андрей. – И... не тянет... вроде?
– Есть способы лучше! – игриво подмигнул Лычков. – Спиртное – бычий кайф[13]. Я же предлагаю нечто более утонченное!
Тарас извлек из кармана спичечный коробок, набитый зеленоватым порошком.
– Анаша! – облизнув губы, пояснил он. – Забьем пару косячков, побалдеем всласть! И запаха изо рта никакого! Гаишникам, пардон, гибедедешникам, придраться не к чему!
* * *
Одурманенные наркотиком, Кошелев с Лычковым представляли собой крайне неприятное зрелище. Поначалу они, уподобившись умственно отсталым мартышкам, долго бессмысленно хихикали, пускали слюни, всхрюкивали, взвизгивали и корчили идиотские рожи. Потом ни с того ни с сего преисполнились безудержной агрессивностью.
– Харю бы, блин, кому-нибудь расквасить! В лобешник настучать, под ребра попинать! – злобно хрипел Тарас, вращая одичавшими, налитыми кровью глазами. – Аж руки-ноги зудят! Ух, мать-перемать!!!
– В-в-верно-о-о! – по-гадючьи вторил компаньону Андрей. – К-крови желаю! К-к-к-р-о-о-ови!!!
Казалось, сатана услышал «молитвы» обкуренных отморозков. Задев по очереди плечами обе стены старой обшарпанной каменной арки, во двор проникла тщедушная пьяненькая пошатывающаяся фигурка мужичка-работяги лет сорока пяти—пятидесяти, очевидно, основательно «хряпнувшего» с приятелями после работы. На лице мужичка застыла широкая бессмысленная улыбка. Он заплетался ногами и, неимоверно фальшивя, мурлыкал какую-то народную песенку. Лычков с Кошелевым разом, словно по команде вскочили со скамейки и, не сговариваясь, целеустремленно направились к потенциальной жертве.
